Забудь, не вымолви меня (продолжение) 10/10

НОЧНОЕ ВИДЕНЬЕ

Тая предчувствие, ища уединенья
У городской неоновой черты,
Я в дикий сад забрёл, где вдохновенье
Застыло, словно слепок немоты.
Я вглубь направился заросшею дорожкой,
И вдруг привиделось задумчивому мне
Дрожание заката над сторожкой,
Скольженье тени в сумрачном окне.
Шурша перебродившею листвою,
Сновали в темноте нетопыри…
Внезапно отворилась предо мною
Тугая дверь… На простыне внутри
Лежал мертвец у гроба обнажённый.
Поодаль — утварь, рукописи, снедь
И женщина, чей взгляд опустошённый
Он видел перед тем, как умереть.
Точился воск, ей обжигая пальцы…
Подумал я: здесь путь закончил свой
Тот, кто прожил досадным постояльцем
В обители души своей земной.
Напоминая кольца обручённых,
Две звёздочки горели в полумгле,
Как две души, бессмертьем обречённых
Забыть о том, что жили на земле.

СНЕГ И ПУСТЕЛЬГА*

Пожухлый снег и пустельга доводят лес до белой скуки,
Освобождённая река меня доводит до излуки,
До церкви — Бог, до слепоты — душа, она же до погоста,
Куда, устав от высоты, с небес соскальзывают звёзды.
Теплом вольфрамовых ночей согреты веточки без ягод,
ТочИт нечаянный ручей, как черви сердцевину яблок,
Сугробы. Снег и пустельга... Среди привычных помешательств —
Холодноводная река. И, убоявшись помешать ей,
До суши тащат рыбаки, по шею мокрые, с плотвою
Багрово-грязные мешки. Душа прощается с зимою,
Моя холодная рука, твои презрительные губы…
И всё же — снег и пустельга… Но мгла постылая — на убыль,
Отяжелевший небосвод навис над шиферною крышей…
Я слышу сердца ледоход и больше ничего не слышу!
_________________________________________________________________
*Пустельга — птица из отряда соколообразных семейства соколиных.

ЛАБИСКВИ**

Во льду просверленные дыры напоминают мне следы,
Мишень охотничьего тира, дуршлаг, кротовые ходы.
Как, пенкой поднимая крышку кастрюли, молоко кипит,
Так резко блёсткую мормышку подлещик нервный теребит.
Но посиневшим подбородком (я на рыбалке день-деньской),
Посыпав снегом околоток, нависла туча над рекой.
Всё, отрыбачился — морозом стянулась лунка, и рука
(Холодная, белей берёзы) метнулась к шлейке кузовка.
И тут же мой угас рассудок… Бреду, шатаясь, через лес,
Не понимая время суток, стучу зубами полонез.
На соснах, елях вместо шишек ерши топорщатся, дрожа,
Цепляясь за набор мормышек, злорадствуя и дребезжа.
Я помертвевшими губами шепчу: «Лабискви…» Без ума
Поджилки превратились в камень, а взором овладела тьма.
Как за упряжкой маламутов, кричу в горячечном огне:
«Лабискви!..» Утра перламутр… Непрекращающийся снег…
Холодный Доусон. В салуне я сыплю золотой песок
Лабискви между полулуний — под отрезвляющий глоток
Бурбона. Вместе покидаем салун… Вдруг тихий говорок:
«Нашла в сугробе у сарая. Растёрла. Выдюжит, даст Бог…»
_________________________________________________________
**Лабискви — персонаж «Северных рассказов» Джека Лондона.

НЕ ЗА ЧТО

И не за что тебя благодарить,
И незачем. Извилистость дороги —
Паучья удушающая нить
Вокруг дрожащей мухи-недотроги.
Уходят стародавние леса,
Кричат навылет раненые птицы,
Вращаются, как спицы колеса,
В бескрайнем небе бледные зарницы,
Сближаются, как стрелки на оси,
Минуя зренье, разные предметы…
Я получил не то, что попросил,
И не хочу благодарить за это.
Зажат в тиски доступностью мечты,
Вертясь ужом на адской сковородке,
Я вышел невредимым из беды
Благодаря везению и водке.
И не за что тебя благодарить,
И незачем душе моей промозглой.
Спасибо, что позволила мне жить,
Пришедшая так рано и так поздно.