Метаморфозы. Продолжение 10/10

Обманутая

Девушка становится водой.

Удлиняясь, с пальцев сходят капли.

Вот она в накидке слюдяной –

Две ноги и стан уже ослабли…

Вот слилась с рекой, удивлена…

Хочет слово молвить –залопочет

У камней печальная волна…

Словно арфа выплакаться хочет…

Дочь красильщика

Как колдует Арахна-простушка

Деревянным своим челноком!

А дневная, ночная кукушка

Ей считает года за окном.

И никак не умолкнет блажная

Тёмной ночью и днём золотым.

И повиснет на нити, я знаю

Эта женщина с тканьем седым.

…Белый храм у черешен румяных

Появляется на полотне…

И всё водит челнок деревянный

Эта женщина в давнем окне.

***

Месяц тонок, как в кудрях заколка

У красотки, вульгарной на вид…

Поздний вор превращается в волка –

И, расставивши лапы, стоит.

Как кавказец, шевелит ноздрями:

Пахнет след «может быть»* и теплом.

И милашку с льняными кудрями

Волчий век вспоминает потом.

*Популярные в 60-е духи.

***

Часто мать говорила ему:

«И в кого ты такой – не пойму.

Жизнью был ты моей и надеждой,

Эх, мордва! Голова ты медвежья!..»

И опять запивал – и неделями сын

По ступенькам сбегал в угловой магазин.

И читал он стихи, хмельно голос волня,

А стихи – как его пятерня…

И трепала за волосы матерь, рукой

Ухватив тёмно-русую прядь:

«Слабовольный в кого уродился такой? –

Тёмной мне и лесной не понять…»

И плела, и плела на мордовском слова,

Словно шёлковых нитей узлы:

Эх, медвежья – медвежья твоя голова!

И рыдала из комнатной мглы…

И рыданья и стоны поются опять,

И мотив – на эрзянок слова, –

Треплет сына за волосы старая мать:

«Эх, медвежья твоя голова!»