Прогулялись к девочкам 10/10

Прогулялись к девочкам

Александр Бочаров 55

                     (Юг Западной Сибири, г. Осинники, начало октября 1969 года)

              "Почти все события близки к реальности или таковыми

              являются, что не лишает их эстетической привлекательности.

              Однако на литературную значимость они не претендуют"

                1.1. Двое

                Из Соцгорода к Поликлинике подъехал красный трамвайчик, быстро высадил пассажиров и стремительно помчался к остановке "Шахта № 4".

                Через дорогу от КВД (кожно-венерологический диспансер) , немного наискосок, мимо городской бани к горбатому деревянному мосту через речку Кандалеп, шаркающей, слегка подпрыгивающей походкой шёл хромой Вовка, по прозвищу "Старый". Несмотря на осенний моросящий дождь, его ортопедические ботинки были довольно чистыми. Следом, словно на поводке, плёлся подвыпивший Шурка. Болоньевый мокрый плащ плотно облегал переднюю часть тела, дождь струйками стекал на зелёные штанины расклёшенных брюк и ниже — на коричневые стоптанные туфли.

Парень поморщился, вяло втянул голову в плечи и поднял портфель над головой, прикрываясь от капель дождя, лёгкого ветра и падающих жёлтых листьев...

                В Шуркиной голове блуждали мысли о прошедшей спонтанной выпивке в пельменной с вкусной закуской, краюхой чёрного хлеба и наваристым бульоном, с ароматным какао вприкуску с маленькой шоколадкой "Сказки Пушкина". Ему хотелось вернуться назад, туда, под надёжную крышу, к высокому массивному столику, где сухо, уютно и тепло.

                1.2. Четверо

                Наступившая осень стала началом первого учебного года, как двоюродный брат Вовка перевёлся с вечернего отделения на дневное, в Шуркину группу. Он старше его на пять лет, имеет жизненный опыт и хватку, свойственную людям, перенёсшим нестерпимую боль и тяготы жизни.

Сегодня выдали стипендию и по студенческой традиции её надо обмыть.

                Комсорг группы — Витя Шацкий, говорун — Коля Васькин и два брата решили отметить это событие с размахом.

В студенческой столовой "слямзили" два гранённых стакана, в магазине купили три бутылки водки и плавленные сырки на сдачу, у киоска, около автовокзала, скинулись на горячие беляши.

Разложились с края базарчика, за пустующим прилавком под навесом. Наливали неспеша, на глазок, грамм по сто — сто двадцать, занюхивали сырками и закусывали остывшими беляшами. Вначале разговор по душам не клеился, каждый думал о своём, перебивали друг друга.

                Шурка насупился, поджал губы и замкнулся в себе. Больше всех балагурил Колька; он изредка брызгал слюной, прищуривал правый глаз и машинально разглаживал чуб. Витька, по привычке, толкал умные речи, а Вовка, в противовес ему, бурчал невпопад и пытался перевести разговор в шутливую форму...

                После полутора бутылок выпитой водки трепетный жар хлынул к лицам молодых людей.

Опьяняюще закружились головы и внутри, глубоко в груди, появилось приятное тепло, ласкающее юные, не окрепшие души...

                1.3. Гарри Гудини

                Оживился и Шурка, — широко улыбнулся, потёр крепкие ладони, шаловливо ущипнул Кольку.

Он поведал удивительную историю про фокусника Гарри Гудини, который в 1908 году гастролировал по России, демонстрируя самоосвобождение из камеры смертников в Бутырской тюрьме и Петропавловской крепости.
Запертый в карцере тюрьмы, облачённый в арестантскую робу, Гарри через две минуты вышел, открыл двери соседних помещений и, шутки ради, поменял местами заключенных. Затем проник в раздевалку и через пятнадцать минут после того, как был закрыт, непринуждённо появился у порога караульного помещения переодетым в безупречный, классический костюм.

                Шацкий и Васькин с интересом восприняли Шуркин рассказ об иллюзионисте, восхитились способностями Гарри проделывать такие трюки. Однако подозрительный Вовка усомнился в достоверности изложенного материала и начал придираться по пустякам. Намечался небольшой конфликт, но его не допустил комсорг Витя — парень трезвой души и доброго сердца. Он подтвердил, что читал про Гудини в журнале, где всё написано так, как сказал Шурка.

                1.4. Ушли под крышу

                Понемногу начала портиться погода, подул ветер, заморосил дождь. Коля Васькин предложил перебраться в пельменную, расположенную на первом этаже трёхэтажного жилого дома, между кинотеатром "Спартак" и автостанцией.

                Прихватив полторы бутылки водки, молодые люди двинулись от базарчика в сторону трамвайной линии. Красота интерьера в пельменной отрезвляюще подействовала на парней; они купили горячие блюда, какао и шоколад. За колонной, в уютном зале, встали у высокого, круглого стола. Внимательно осмотрелись по сторонам, налили в два гранёные стакана водку, попарно выпили, смачно и аппетитно крякнули и начали закусывать. Вкусные, сочные пельмени с плавающими разводами сливочного масла в бульоне, кушали с аппетитом.

                После второй допитой бутылки водки сложились наиболее благоприятные условия для развития доверительных отношений между молодыми людьми. У ребят зарумянились щёки, развязались языки и застольные беседы приняли более дружеский характер. Появилось доброе настроение, взаимопонимание и нескрываемое желание выслушать собеседника. Высказывались по очереди и старались не перебивать друг друга.

У каждого из парней есть свои увлечения и занятия по душе. Их широкий кругозор повышает уровень самооценки, улучшает настроение и самочувствие.

"Старый" - мастерски играет в шахматы, может по памяти, без шахматной доски, стоя спиной к сопернику (игра "вслепую"), выиграть партию.

Коля Васькин хорошо разбирается в музыке, аккомпанирует на гитаре, поёт задушевные песни. Вечерами в кругу друзей его звонкий, чистый голос слышится на Фриц-горе, там, где он живёт.

Шурка — весельчак и балагур, заядлый голубятник, любитель геометрии и математики, запоем читает повести и романы.

Витька знает многое, мыслит неординарно, увлекается и этим, и тем, и другим...

                1.5. Пьер Ферма

                Вот и сейчас Шацкий Витька вошёл в раж, достал блокнот с авторучкой, отодвинул в сторону тарелку с хлебом и приступил на арифметическом уровне формулировать одну из самых популярных теорем Пьера Ферма.

                За последние триста лет над полным доказательством этой Великой теоремы работало немало выдающихся математиков и множество дилетантов-любителей, но их усилия были напрасными.
Комсорг стал говорить о невозможности разложить куб на два куба, биквадрат на два биквадрата и вообще никакую степень, большую квадрата, на две степени с тем же показателем.

                Студенты приоткрыли рты и замерли, гробовая тишина повисла над ... обеденным столом.

Однако чудо, разумеется, не совершилось; эта теорема из глубокого Средневековья осталась недоказанной даже в столь уютном зале пельменной, в небольшом кругу молодых друзей.

                Напряженную обстановку разрядил "Старый". Он предложил сброситься по рублю на четвёртую бутылку водки и сам вызвался "сбегать" в гастроном "Огонёк".

Только его и видели, тёмно-зелёный плащ мелькнул за порогом пельменной.

                1.6. Вся жизнь — театр

                Оставшись без старшего предводителя, троица молодых парней увлеклась девушками за соседним столиком. Коля Васькин стал заигрывать с ними и сыпать комплименты, как из рога изобилия.

                Для создания имиджа интеллигентной и воспитанной молодёжи, Витя Шацкий в первую очередь убрал локти со стола, потОм отломил кусочек хлеба от большого куска. Галантно взял вилку тремя пальцами правой руки, при этом мизинец с безымянным оттопырил в сторону веером, красиво подцепил с тарелки последний пельмень и отправил его в рот. Затем эффектно достал из стаканчика бумажную салфетку и с изыском промокнул губы.

                Шурка повёл себя непредсказуемо и немного вызывающе. Он упёрся локтями в столешницу, демонстративно приподнял тарелку и смачно выпил остатки наваристого бульона. После этого облизал край блюда, а большим куском хлеба вытер посудину изнутри.

                Девушки посмотрели на этот театр, допили чай с пирожными, покрутили пальцем у виска и спешно покинули зал пельменной.

                Однако у Кольки волна возбуждения, едва появившись, схлынула не сразу; его брови от неожиданности поднялись вверх дугой, а нижняя челюсть слегка отвисла.

Витька начал истошно орать, отчаянно размахивать руками; он влепил Шурику подзатыльник и вышел на улицу покурить.

                "Старый" появился вовремя, третья пустая бутылка стояла на полу под столом. Вовкин плащ был мокрый от дождя; в руках он держал жёлтую сетку-авоську с водкой и с четырьмя бутылками пива. Ловко вытащил из-за пазухи помятый плавленый сырок "Дружба", завёрнутый в свежий номер шахматно-шашечного приложения "64" (к газете "Советский спорт") и положил на край стола.

                1.7. Бобби Фишер

                Дополнительно купили три порции пельменей с маслом, а для Кольки Васькина — вареники со сметаной. Разлили по стаканам, чокнулись, дружно выпили и немного вздрогнули. Чувство лёгкого содрогания пронеслось по всему телу, окружающие стали милыми и приятными. Появилось стойкое желание кого-нибудь обнять и излить свою душу...

                Вовка стал рассказывать подробности про американского шахматиста Роберта (Бобби) Фишера. В свои двадцать шесть лет тот неоднократно занимал лидирующие места в многочисленных турнирах.

Гроссмейстер по особенному чувствовал гармонию позиции и так искусно расставлял фигуры на доске, что они всегда успевали у него в нужный момент в нужное место. У партнёров по шахматам закрадывалась мысль, что перед ними сидит не живой шахматист, а запрограммированный робот.

Во время игры Бобби перегибался через стол, нависал над неприятельскими фигурами. Его глаза горели и ощущение было такое, будто перед вами не шахматист, а колдующий шаман.

                В 1968-1969 г. стиль игры Фишера стал более уверенным и сильным. С такой подготовкой и уже сложившимся капризным, вспыльчивым и злым характером, гений шёл к главному соревнованию своей жизни. Он начинал свой феерический путь на вершину шахматного Олимпа.

                Шурка подумал, а чего он сможет достичь в свои двадцать шесть лет с таким сложным характером?!

Вопрос остался без ответа, т.к. ему до этого возраста нужно прожить ещё десять лет.

                1.8. Франческо Петрарки

                "Старый" внезапно замолчал, вытащил из кармана перочинный ножик и нарезал тонкими ломтиками плавленый сыр. Водка закончилась, последняя пустая бутылка перекочевала вниз под стол.

Ребята, как по команде, дружно переключились на пиво; вкус напитка приятно щёкотал ноздри ароматом хмеля и солода.
Коля Васькин завёл разговор о возвышенной поэзии времён Франческо Петрарки, а затем неожиданно скатился на банальную, дворовую лирику с прочтением пошлого стишка:

"Когда я был тореадором,

В бою с быком сломалась шпага,

Тогда от смерти под забором

Меня спасла моя отвага.

Бык заревел, что было мОчи,

Красавицы, потупив очи,

Уссались в ужасе когда,

Бык, мордою пенЯ,

Помчался прямо на меня..."

                Всё было выпито и съедено, на столе между тарелками стояли пустые пивные бутылки, вилки, ложки, стаканы и смятые салфетки.

                Упоминание о любви всколыхнуло души молодых людей, в их горячих сердцАх появилось страстное желание — ласково и нежно пообщаться с девушками, чтобы выплеснуть часть накопленной энергии.

Обсудив проблему, ребята решили прогуляться к девочкам!

                1.9. Две песни

                Друзья вышли из пельменной на улицу в третьем часу дня. Пахло новизной и свежестью; Шурка глубоко вдохнул, наполняя лёгкие бодрящим, прохладным воздухом и оглянулся по сторонам.

                Потихоньку накрапывал дождик — тихий, неторопливый, порой даже не дождь вовсе, а морось или дождевая пыль, рассеянная в атмосфере. И небо сегодня над Соцгородом не такое низкое и серое, как часто бывает в это время года, а лишь немного нахмуренное, как-будто оно слегка загрустило и задумалось о чём-то...

Осенний дождь по-своему лёгок, он застенчиво постукивает по крышам домов шахтёрского городка, по подоконникам и оконным стёклам, увлажняя оставшиеся на деревьях листья, затем срывает их на землю, прикрывая пожухлую траву. Он словно утешает природу, обещая ей скорый покой и сладкий зимний сон после короткого сибирского лета...

                Сначала шли гуськом за хромым Вовкой, затем сгруппировались пАрами и поплелись на остановку к кинотеатру "Спартак". Прохожие отходили в сторону, пропуская подвыпивших молодых людей. Неожиданно первая пара запела:

"На поле танки грохотали,

Солдаты шли в последний бой,

А молодого командира

Несли с пробитой головой.

По танку вдарила болванка,

Прощай, родимый экипаж,

Четыре трупа возле танка

Наполнят утренний пейзаж..."

Колька с Шуркой обнялись за плечи и затянули шахтёрскую песню своих отцов:

"Гудки тревожно загудели,

Народ бежит густой толпой.

А молодого коногона

Несут с разбитой головой..."

                Продолжая петь, весёлая, шумная компания ребят перешла через дорогу от кинотеатра "Спартак" к остановке, села в трамвай и поехала в район БИСа, где снимали квартиру Вовкины знакомые — две девушки, работающие на недавно открывшейся швейной фабрике "Кузбасс".

                По дороге к девушкам планы у парней неожиданно поменялись. Витя Шацкий, сославшись на опьянение, вышел у "Горземотдела" и пошёл домой. Коля Васькин вылез на остановке "Улица Будённого", где живёт он и его возлюбленная.

Самыми стойкими оказались два брата, которые ... выползли из салона трамвая на остановочной площадке "Поликлиника", чтобы кратчайшим путём добраться до намеченной цели.

                1.10. Чёртов мост

                Вот тут-то и оказался на пути их следования этот злополучный, горбатый Чёртов мост через речку Кандалеп!

От двухэтажных бараков к мостику шли три девушки. Они о чём-то бойко разговаривали и смеялись, энергично жестикулировали, выражая разнообразные эмоции и чувства. В их манере общения угадывалась крепкая уверенность в себе, сплочённость и готовность в любую минуту придти на помощь друг другу.

Увидев их, Вовка почему-то радостно подпрыгнул на мосту, пританцовывая раскинул руки во всю ширь и весело закричал:

 "Девочки, давайте знакомиться!"

Такой прыти от "Старого" Шурка никак не ожидал и в ступоре встал посередине моста.

                Девчонки смело двинулись к пьяному Владимиру с намерением снести преграду на своём пути. Та, которая постарше, своим массивным бюстом отшвырнула "Старого" от себя и двинулась дальше.

От неожиданного удара двадцатиоднолетний Вовка не удержался и свалился в грязную воду речки Кандалеп. Девчонки накинулись на Шурку, он начал отмахиваться от них, как от назойливых мух, резко пошатнулся в сторону и машинально поднял руки с портфелем вверх.

                Портфель раскрылся и из него посыпались конспекты, карандаши, готовальня и открытая колода порнографических карт. Мутные потоки речушки поглотили всё, что полетело вниз, лишь игральная карта "девять пик" с фотографией голой девушки чудом зацепилась среди мусора у камней, как бы издеваясь, раздражая и надсмехаясь над юными горемыками.

                Шурка по камням добрался до двоюродного брата, схватил его в охапку и с трудом вытащил на правый берег речки. Владимир пыхтел и ошарашенно вращал выпученными глазами в поисках обидчиц на горбатом мосту, но их след там уж давно простыл.

Мокрые и измазанные они вернулись к остановке "Поликлиника", сели в полупустой трамвай и поехали в сторону Стройгородка.

                По дороге Шурка безмятежно заснул в углу салона, на последнем мягком сидение. На остановке "Шахта № 9" Вовка вышел из вагона один, оставив в трамвае, то ли по забывчивости, то ли злонамеренно, шестнадцатилетнего пьяного парня.

"Старый" шатаясь поковылял к родительскому дому мимо подворья Коробейникова, вдоль дворов: Газина, Зубкова, Гунькина, по улице Мечникова, через лужи, ручейки с маленькими островками из обломков породы, горельника, пересыпанных печной золой.

                1.11. Один среди чужих

                На конечной остановке "Шахта Капитальная - 2" кондуктор потормошила пьяного парня, попыталась разбудить его, но он спал мертвецким непробудным сном.

                На обратном пути трамвайного маршрута, недалеко от "Горземотдела", Шурку сдали в медвытрезвитель. Там с парня сбросили мокрую одежду, в просторном туалете медучреждения кожаными ремнями привязали к крепкому стулу и обильно окатили с головы до ног холодной водой из шланга. Через полчаса два милиционера отволокли клиента в палату полуподвала медвытрезвителя и бросили, словно мешок, на панцирную кровать с белыми простынями.

                В узкие, настежь распахнутые форточки, ворвался сырой, холодный воздух. С улицы сквозняком заносило маленькие, пушистые снежинки; они кружились, таяли и падали маленькими каплями на бетонный пол.

Шурка проснулся от холода, увидел вверху включенный яркий свет, белый потолок, крашенные стены , железные койки и на них - трёх пьяных мужиков.

                Озлобленный санитар и толстая медсестра свалили на жёлтую пелёнку буйствующего мужика, быстро сделали ему укол и наклонили голову над оцинкованным тазиком. Через несколько минут бедолага обмяк и начал извергать рвотные массы. Затем он как-то сник, скрючился калачиком и притих.

                Лежащий у стенки мужчина в чёрных семейных трусах тупо уставился на Шурку и попросил:

"Закурить не найдётся ?"

"Не курю..."

                "Влип, — подумал Шурка, — да ещё как влип!"

                Парень учился на втором курсе горного техникума, заработал повышенную стипендию в размере 31 рубль 25 копеек, являлся членом ВЛКСМ...

"Что будет?!"

                В этот момент третий мужик тихо слез с кровати на холодный пол и попросил Шурку:

"Парень, прикрой меня от ментов, скажешь, что я в туалете..."

 Мужчина-бабник как-то странно вжал голову в плечи, огляделся по сторонам и пополз в женское отделение, где менты неосмотрительно забыли закрыть дверь, когда тащили туда пьяную женщину с зэковской наколкой на руке.

                Минут через пять послышался стон, убористый женский мат и грохот падающего тела. Милиционеры с резиновыми дубинками устремились в женскую палату.

Избитого мужика с приспущенными до колен трусами вытащили волоком из женского отделения и крепко привязали ремнями к металлической кровати.

Он истерично кричал, проклиная всех подряд: и ментов, и женщин, и саму жизнь. Затем дико захохотал и жалобно запел песню:

"Враги сожгли родную хату,

Сгубили всю его семью.

Куда ж теперь идти солдату,

Кому нести печаль свою?"

Шурка всё слишком близко принял к своему сердцу, предательская слеза покатилась по его щеке...

                1.12. По протоколу

                Рано утром Шурку вызвали на допрос. Босиком, в одних трусах он предстал перед дежурным инспектором медвытрезвителя, который сидел в кабинете, около электрического обогревателя.

                Парнишка так замёрз, что всё его тело трясло и зуб на зуб не попадал. Он машинально протянул руки к отопительному прибору, но милиционер рявкнул:

"Назад! Руки за спину!"

                Юноша отошёл в сторону, закинул руки назад. На рабочем столе дознавателя лежал Шуркин студенческий билет, коричневый кошелёк с мелочью, металлическая расчёска и небольшое круглое зеркальце.

Старший лейтенант для формальности уточнил фамилию, имя, место учёбы задержанного. Получил ответы, сделал какие-то записи и стал зачитывать:

                "... работниками милиции был снят в пьяном виде с трамвая и доставлен в Осинниковский медвытрезвитель на вытрезвление ...

При досмотре выявлено, изъято и принято на хранение...

Фельдшер произвела медицинский осмотр, при котором установила среднюю степень алкогольного опьянения ...

Клиент медвытрезвителя не проявлял бесчинства и буйства, сопротивление не оказывал, вёл себя тихо и спокойно, на вопросы не отвечал ..."

               Сотрудник вытрезвителя бросил авторучку на край рабочего стола и потребовал немедленно подписать протокол.

                1.13. Полковник Пилюгин М.А.

               После повторного медицинского осмотра, клиентам вытрезвителя приказали одеться, погрузили в "воронок" и доставили в городское отделение милиции, где при входе справа, на первом этаже здания, поместили в "обезьянник".

               В девять часов утра всех нарушителей общественного порядка, которых задержали сотрудники милиции в течении прошедших суток (хулиганов, дебоширов, пьяниц...) , привели в большую приёмную, выстроили вдоль стены и начали прорабатывать.

               Экзекуцией занимался лично начальник ГОМ полковник милиции Пилюгин М.А.

Четыре человека приказал срочно подстричь налысо, двоих отправил на судебные разбирательства...

Дошла очередь и до Шурки.

Полковник бросил строгий взгляд на него, истребовал у подчинённых протокол о задержании, быстро ознакомился с ним и "понёс":

"Ты, что вытворяешь, парень?!

Рано пить начал, ещё молоко на губах не обсохло!

Пожалел бы родителей!

Не я твой отец, а то бы выпорол тебя по мягкому месту!"

 Затем повернулся к дежурному офицеру и продолжил:

"Вызвать родителей, сообщить по месту учёбы, оплатить услуги медвытрезвителя и назначить штраф за административное правонарушение!"

                Эпилог

               Куратор группы ГЭМ 68-3 Нелля Семёновна Рябченко, секретарь комсомольской организации техникума Мария Осиповна Токмань спасли Шурку от неминуемого отчисления и из ВЛКСМ, и из учебного заведения. Они поручились за него перед директором Осинниковского горного техникума Косенко Е.П.

               За совершённый проступок, в октябре 1969 года парня лишили стипендии; после занятий он уходил на городскую промтоварную базу, недалеко от речки Шурак, где выгружал товары из железнодорожных вагонов.

Каждый четверг, во второй половине дня, при предъявлении свидетельства о рождении (не было времени оформить паспорт) он получал в кассе заработанные деньги.

               С тех пор, когда Вовка случайно "забыл" двоюродного брата в трамвае, Шурка перестал верить в настоящую мужскую дружбу; временами он думал о другом, о более стоящем и надёжном...

               Но это уже другая история, о которой, возможно, будет написано позже...