Река горела 10/10

Река горела

Александр Бочаров 55

               В Западной Сибири начало июля — разгар для купания в речках, озерах, прудах. Такое продолжается не более трёх недель, но мы, пацаны 60-х годов, готовы до посинения купаться в Кондоме, а потом, укрывшись рубашкой, бегать по камушкам вдоль берега реки. На завтра наметили вылазку на природу гурьбой: я, мой старший брат Серёжа, Сашка Поляков, Пашка Воробьёв, Коля Метсяля, Барышников Толя и Пилипенко Андрей, самый младший, который просится в нашу компанию чтобы приобрести навыки бывалых, тёртых ребят: любителей водочки и вина; табачка; анекдотов; твёрдого, тяжёлого, как деревянная киянка * — кулака. Средний возраст ребят порядка четырнадцати-пятнадцати лет.

               Однако сегодня утром отец с братом ушли на пашню ** окучивать картофель, а меня отправили в магазин за продуктами. Возвращаясь домой, встретил Вовку Жабского. Он с наскока выставил мне претензию по поводу пропавших голубей. Словесная перепалка чуть не переросла в драку. Свою авоську с покупкой заранее повесил на горбыль *** деревянного забора, а из кармана, на всякий случай, вытащил зоску **** и плотно зажал в кулаке. Таким усиленным "кулачком" мне не стоило особого труда свалить с ног этого двух метрового верзилу, не смотря на то, что он старше меня на три года.
Спиной прижался к забору, мышцы напряглись, ноздри расширились... В ожидании нападения, как никогда чувствую, что, как минимум, но кровь из разбитого носа прольётся. Медленно, с явным преимуществом, перекидываясь грубыми словечками, Жабский двинулся в мою сторону. Промелькнула мысль — выломать штакетник из забора и огреть его вдоль хребта спины, но время уже потеряно, Вовка, как бык, двинулся на меня. Его костлявый кулак вскользь просвистел вдоль моего правого уха и врезался в забор. Жабский пошатнулся и присел. На какой-то миг, он из двухметрового "шкафа" преобразился в ровесника моего роста. Незамедлительно последовал ответный удар и Вовка заваливается на правый бок.

               В это время из проулка выскакивает Сергей Власов и пытается что-то нам сказать (сообщить), но помимо громкого мата поверженного соперника, я ничего не слышу. Быстро, на всякий случай, выламываю из забора палку и делаю пару шагов в сторону Власова, который кричит:
"Вовка, твои голуби у Сергея Афанасьева!"

Конфликт исчерпан, я бросаю штакетину, засовываю зоску в карман шаровар, снимаю с забора сетку с продуктами, говорю Жабскому пару слов и ухожу домой, где меня давно ждёт мама.

               Беру бидон с водой, остро наточенную тяпку и иду на пашню.

На развилке дорог, около шахты № 9, встречаю дедушку Серёжу. Он, как всегда, со своей палкой. Поздоровались. У дедушки — прогулка от своего деревянного дома до пашни, где сегодня окучивают картофель его три сына и внуки:
"Пойду, посмотрю, как они, чертяги, трудятся без меня".
Он часто делает такой променад, да и душа старика побаливает, как там без него дело спорится.

Попутчику обрадовался, мне всегда интересно с дедушкой, как никак, а он Георгиевский кавалер империалистической войны и участник гражданской...

               Шли молча, не спеша. Прошли мимо двухэтажных бараков, которые после войны строили зэки и немецкие военнопленные.

Дальше — уперлись в трехметровую ограду лесосклада и лесопилки. Но проход есть, надо по мостику перейти речушку Кандалеп и выйти на железную дорогу, по которой паровозы перевозят вагоны с углём и лесом. Мостик не большой, но с хорошими перилами. Дед оперся на струганный брус, придвинул свою палку к левому боку и устремил взгляд в русло реки. Я поставил бидон с водой на мостки, а острое полотно тяпки нацепил на крайнюю часть перил и стал смотреть на воду. Там плавали щепки, небольшие палки, сухие веточки деревьев и кустарников, всякие травинки...

По поверхности воды чудным образом скользили "лыжники" ( водомерки ), небольшие насекомые с длинными, тонкими лапками. По дну, в камушках, суетились стайки мальков, где-то мило квакали лягушки.

Дедушка просморкался, плюнул и прошептал:
"Вода огнём горела..."

Я насторожился:
"Что с ним?"

Пауза продолжалась, он глубоко задумался.

Через несколько минут дедушка вымолвил:
"В гражданскую мы белых били, друг друга бутузили почем зря.

То они наступают, то мы.

Как-то спиртовой заводик одного фабриканта у белых отвоевали. Пили дня три, закусывали где кто что сыщет.
Комиссар с маузером бегал, распылялся, двух воинов в расход пустил. Это тех, которые то ли с горячки, то ли от прошлой обиды, агитировали всё бросить и разойтись по домам".

               Он замолчал, взял в руку палку, как-то очень шустро пригнулся и стал концом посоха демонстративно нагонять круги по воде. Резвость дедули меня насторожила.

Так что же с ним?
               Дедушка тихо заговорил:

"Мелко здесь, как в той речушке.
Командиры решили резолюцию наложить на нашу пьянку. Выбрали наиболее дисциплинированных красноармейцев и приказали слить весь спирт в русло небольшой речки, которая протекала совсем рядом.
Началось столпотворение, кто на что горазд; заполняли, затаривали: ведра, бидоны, жестяные банки, котелки, резиновые галоши... Активисты полка под руководством комиссара Вальпа крушили всё подряд, опрокидывая наполненные ёмкости; тара летела в воду.

Бойцы стали черпать разбавлённый спирт прямо из русла реки, загребая камушки и часть песка.

Факелами, в нескольких местах, подожгли спиртовой раствор. Пламя стремительно пожирало всё вокруг, красноармейцы выбежали на берег...

Крики, ругань и шум наполнили ложбину, по которой ... неслась огненная река!"

               Пустота поселилась в наших душах...

Дед резко выдохнул, будто перед ним на брус перила поставили наполненную водкой кружку... без огурца, без краюшки хлеба, без кусочка солёного сала.

А затем — махнул рукой и зашагал прочь с мостика, подальше от речки, думая, как глупо может поступить человек, наделённый властью.

Следом медленно шёл я, ошарашенный концовкой рассказа деда.

Мой разум не мог понять одного, почему дядьки, как сволочи, спирт загубили?

                              г. Осинники, лето 1968 г.

                              Примечание:

   * Киянка — это молоток, сделанный из твёрдых пород дерева.

   ** Пашня — поле, посаженного картофеля.

  *** Горбыль — боковая часть бревна, имеющая плоскость спила с одной стороны.

 **** Была такая игра в ЗОСКУ. Играли в неё мальчишки. Зоску делали сами.

          Брали кусочек овчины размером 3-4 см, с наличием шерсти, пришивали со стороны кожи свинцовую бляшку в виде пуговицы и зоска готова.