Дерьмо 10/10

Дерьмо

(Юг Западной Сибири, г.Осинники, "Стройгородок".
Отдел милиции № 2, начало сентября 1970 г.)

               Участковый упрямо и надоедливо сверлил Шуркины мозги через его оттопыренные уши:

"Ты это сделал и никто другой, - тебя видели там, около той двери, в правом углу от буфета, который был закрыт в пересменок.
Зачем и для чего так поступил?
Расскажи мне, возможно, что я сумею тебе чем-нибудь помочь.
У каждого из нас свои маленькие слабости.
Не удержался?
Не вытерпел (не стерпел)?
Твоё упрямство ни к чему хорошему не приведёт.
Уже пять часов я пытаюсь добиться от тебя правды!
Почему молчишь, на что надеешься?"

               Шурка потухших взглядом смотрел на свои потёртые стоптанные ботинки, импульсивно подёргивал правую штанину тёмно-зелёных расклешённых брюк. На левой стороне клетчатого пиджака висел маленький значок члена ВЛКСМ.
               Он ёрзал на казённом деревянном табурете, выкрашенным в грязно-бордовый цвет; ему казалось, что эта мучительная пытка (процедура) длится с раннего утра и за решётчатым окном - не начало вечерних сумерек, а рассвет следующего дня, но ведь до него ещё надо дожить...

               Парень скомкал в руке фетровую шляпу, вытирая ею с влажных ладоней появившийся (обильный) липкий пот.

               Сбоку, в полутора метрах от студента, на столе младшего лейтенанта, лежал Шуркин чёрный портфель с выпотрошенным барахлом: скомканная жёлтая промокашка, четыре общих тетрадки, логарифмическая линейка с покосившимся бегунком и оторванным кусочком белого пластика от конца деревяшки выдвижной шкалы, цветные и простые (графитовые) карандаши, крупный белый ластик и две шариковые ручки, заправленные чернильной пастой в часовой мастерской "Соцгорода".
               Ученический билет, развёрнутый лицевой стороной наизнанку, красовался на тумбочке, плотно прижатый плоским дном наполненного водой графина.

               Здесь же валялись игральные карты, скрепки, кнопки в картонной коробке и упакованная пачка из двух презервативов Баковского завода резиновых изделий.

               Носовой платок, металлическая расчёска и круглое зеркальце аккуратно лежали на свёрнутом болоньевом плаще.

               Неожиданно с улицы, через приоткрытое окно потянуло сквозняком, - шторка надулась пузырём и отодвинулась к косяку проёма на кольцах, по покосившейся гардине.
               Немного похолодало.

               Милиционер подбежал к створке распахнутого окна, быстро прикрыл его, затем юркнул в коридор (за дверь) и включил яркий свет. 

               В кабинете стало светлее.                 

               Сумерки ещё не наступили, вечерние солнечные лучи скользили сквозь пожелтевшие, но не опавшие листья с придорожных тополей, берёз и осин. Пожухлая трава на газонах, слегка прикрытая чахлой листвой, завалилась от сильного дуновения ветра на высохшую (сухую) землю.

               В кустарнике затаилась рыжая кошка, видимо, в ожидании случайно прилетевшей птички с крыши соседнего барака.
               Неожиданно со стороны клуба имени В.И. Ленина, закрутился пыльный вихрь, он вытянулся свечой и полетел через площадь и дорогу в направлении столовой № 11.
               Низкие дымчатые (серые) тучи, похожие на сгустившийся туман, стремительно понеслись к Елбанскому кладбищу, над десятилетней школой № 2, над крышами частных домов и дальше, - в окрестности Красного Калтанчика.

               Милиционер давил на Шурку с завидным упорством, по всей видимости, что это был один из его последних аргументов или шансов, чтобы морально сломать и расколоть парня на признание (в признании).

Ох, как такое признание ему нужно именно сейчас или чуть-чуть  позже, до прибытия начальства (руководства) на работу.

               Надо дожимать, доламывать и он хрустнет!

               Шурка не сдавался и стоял на своём:

"Я готов подписаться под чем угодно, но только не под этим дерьмом!

Вы можете представить, как это сделали?

Вот, вот ...
Как это происходило?!
Вообразите себе такую картину! 

В шляпе, под болоньевым плащем, нараскорячку!

Чушь несусветная!
Тем более, что мужской туалет с пятью кабинками совсем рядом ..."

               Шурка эмоционально вытянул ладонь вперёд, нарисовал жестом полукруг вокруг себя, резко опустил руку вниз и крепко вцепился пальцами в край табуретки.

               Младший лейтенант, не ожидавший такой прыти от семнадцатилетнего пацана, интуитивно поправил пустую кобуру и скоропалительно осадил:

"Цыц!

Команды не было!

Успокойся, малыш ..."

"А зачем мне молчать, когда здесь такое творится!

Я уже в который раз вам говорю, что для меня это унизительно и дико!

Какой-то дебил навалил "кучу" в углу под дверью, а мы с братом должны отвечать?!"

               В этот момент из приоткрытой смежной комнаты доносился знакомый голос и было слышно, как кто-то другой из сотрудников отделения милиции допрашивал хромого Вовку, двоюродного брата Шурки.
Именно, двоюродного брата, а не друга ...
               Лично у Шурки настоящим другом может быть только тот человек, с кем одна душа на два тела!
Но увы, такое бывает лишь в хороших сказках!
               В прошлом году Владимир, который старше Шурки на пять лет, почему-то перевёлся с вечернего отделения на дневное, в группу брата.
               Учился Вовка так себе, в основном списывал, где только можно списать. На занятия ходил в галстуке и в приличном чёрном костюме; на переменах вел себя спокойно и ни с кем не дурачился.
               "Промучившись" с задержанными студентами более семи часов, обнаглевшие и уставшие милиционеры решили задержать ребят до следующего утра ...
               Ближе к полуночи двух братьев завели в угловой обезьянник, зарешеченный окрашенной арматурой и закрыли снаружи на замок. С трёх сторон, вдоль зелёных стен, нависали скамейки из массивных поцарапанных досок, под высоким потолком крепился шахтный светильник из прочного зелёного стекла.

               Шурка разошёлся перед двоюродным братом:

"Ну ты можешь себе представить: в техникуме, на комсомольском собрании разбирают персональное дело Александра Бочарова с формулировкой "Наср@л в углу за дверью буфета административно - бытового комбината шахты № 9".

Со стыда можно сдохнуть!

Наср@л днём, напротив маркшейдерского бюро!

Я в свои семнадцать лет ничего подлее не слышал!

А тебе, Вовка, тоже не фонтан.

Будут разбирать на парткомиссии тебя, молодого члена КПСС, с проделками закоренелого дебила.

Ты хоть ментам скажи, что ты член партии, что хорошо играешь в шахматы и до такого маразма ещё не дожил.

Скажи им, не молчи!"

               Шурка насупился и, повернувшись к "Старому", продолжал:

"Ты мне скажи, почему они тебя дрючат, ведь ты член партии?!

Меня то ладно, я - голубятник.

С меня спрос короткий, по любому можно сделать виноватым: там голубя переманил к себе на крышу, значит украл, в другом месте - подрался из-за тех же птиц ...

Что молчишь, студент, и отчего губки поджал?!"

               "Старый" подпрыгнул на своей длинной здоровой ноге и выпалил:

"Я им пизд@лей вставлю, пусть только день придёт!

Обнаглели, сволочи, совесть совсем потеряли!"

               С этими словами он завалился на широкую скамейку и отвернулся к стенке.
               Шурка косо посмотрел на дежурного милиционера, сидевшего за столом, сбоку от центрального входа и приуныл ...

Сегодня утром они вдвоём с Вовкой пошли в комбинат шахты № 9, чтобы взять в маркшейдерском бюро старенькие "синьки" - копии схем отработанных лав на угольных пластах горизонта - минус 40, необходимых для дальнейшего отчёта по производственной практике, где они работали подземными учениками доставщиков - такелажников.

               Практика была (прошла) летом, после окончания второго курса Осинниковского горного техникума.

               Договорились с одним маркшейдером, за бутылку водки, сделать каждому студенту по четыре копии на разных пластах угля, мощностью от 1,5 метра до 2,2 метра.

Дядька (технолог) из маркшейдерского бюро шахты № 9 не торопился делать "кальки", так как копировальный станок был ещё занят другим работником.

Шурка с Вовкой более трёх часов проболтались в коридорах административно - бытового комбината, чем и запомнились многим работникам шахты № 9.

В восточном крыле, на первом этаже здания располагался буфет, который работал по скользящему графику, перекрывая конец предыдущей и начало последующей смены.

               Тётя Лиза и Шуркина мама - Мотя посменно работали буфетчицами от столовой комбината шахты № 9, по прерывистому графику, через двое на третьи сутки: с пяти до восьми утра; с одиннадцати до часу дня; с семнадцати до девятнадцати часов вечера и с двадцати трёх до часу ночи.

               Рано утром наступившего дня, заспанный дежурный отдела милиции № 2 открыл дверь "обезьянника" и хриплым голосом пробасил:

"Студентики - арестантики, всеобщий подъём!

Быстро встали и в туалет на горшок!
Да и мордочки свои подмойте, начальство приедет ..." 

               Затем ехидно улыбнулся и добавил:

"Только не вздумайте промазать мимо унитаза, чистить будете весь сортир!

Построение в половине восьмого вот здесь, напротив дежурки."

               Помощник дежурного в очередной раз обшманал  молодых ребят и повёл их вглубь длинного коридора ...

После утренних процедур, двух братьев и одного задержанного выпивоху, из числа ночных дебоширов, выставили за деревянным барьером, перед "обезьянником".
               В холле отдела милиции закрутилась чехарда; дежурный и его помощник, оттесняя к стене худенькую старушку в синем халате, с ведром и со шваброй в руках, торопливо расставляли стулья и скамейки, - видимо "заметали следы" ночной спячки.
               В здание милиции вошёл майор в окружении небольшой свиты. Капитан, старший лейтенант и водитель сопровождали своего начальника.
               Дежурный лейтенант, рапортуя о вечерней работе, коротко доложил и строевым шагом переместился (отошёл) к массивному столу.
               Майор строго взглянул на задержанных, погладил чёрные усы и ... ушёл в свой кабинет.

Через пару часов он вернулся к дежурному по отделу и приступил к " разбору полётов".
               Вояку - забулдыгу, после "профилактических мероприятий", увезли в суд на судебное разбирательство, для вынесения административного постановления об ареста с дальнейшим привлечением к общественно - полезному труду.

               Начальник внимательно осмотрел Шурку с ног до головы, шмыгнул носом, мельком взглянул на "Старого" и спросил:

"Не стыдно вам такими делами заниматься?!"

Вовка вспылил прямо на глазах!

                Он не на шутку распоясался на всю катушку и загремел, как иерихонская труба:

"Я убедительно прошу Вас предоставить мне возможность встретиться с первым секретарем горкома партии!

Нет, я не прошу, я требую от Вас такой встречи!

Причём - незамедлительно!

Вчера, во второй половине дня, вы прямо на улице запихали меня в чёрный воронок и доставили сюда, как беглого преступника.

А в чём моя вина?!

Я - член партии и вступил в неё не для того, чтобы гадить по всем углам!

Ищите настоящих мерзавцев, а не тех, кто проходил мимо.

Герои!

Схватили инвалида с детства!

У меня одна нога короче другой на восемь сантиметров, да и брюки держатся на лямках крестом сзади, а галстук в полосочку болтается ниже пояса...

Как это можно себе представить, что я на корточках, а именно на одной ноге, правлю большую нужду в дальнем углу длинного коридора?!

Не получается ...

С покалеченной ногой я могу такое сделать или в помойное ведро, или в своей уборной на самодельном стульчике, или на унитазе, в ... гостях у вас.

Для такой "процедуры" мне нужна крепкая опора в районе ... пятой точки.
Больной я и не способен творить чудеса...

Я не грациозная цапля, чтобы приседать на одной ноге, не держась в такой позе за ... мифический (невидимый) шкворень.

А как быть с подтяжками и как удержать брюки в такой позе?!

Вы подумали?!

Они же выпачкаются в моём дерьме.

Не буду говорить и о конце приспущенного галстука, который уткнулся бы в кучу наваленного дерьма".

               Неожиданно в помещение установилась минутная тишина, которую прервал всё тот же Вовка:

"В конце концов проведите хотя бы следственный эксперимент с подключением специалистов от хирургии или ортопедии на предмет сгибаемости моей ноги в позе "на корточках".
Так делайте что - нибудь, а не вышибайте из меня часами одни и те же признания в поступках, которые я не совершал!"

               Взъерошенный майор, пахнущий "Шипром", пробурчал что - то капитану, стоящему рядом и пошёл на второй этаж.
Вовка ринулся следом за ним, но его придержали два крепких мента и вернули на прежнее место, за массивный деревянный бруствер перед "обезьянником".
               Около двенадцати часов дня, без всяких объяснений, дежурный отдела милиции выдал по описи вещи задержанным со словами:

"Идите домой!"

                Милиционер приподнял деревянный барьер и (выпустил) отпустил двух стойких братьев на все четыре стороны ...


               Наконец - то через двадцать часов они вышли из (помещения) заточения, - помятые, голодные и обозлённые.
Сентябрьское солнце стояло в зените, лаская лучами и лицо, и тело, согревая то, что ещё не прикрыто от солнца.
Глаза непривычно морщились от дневного света и слегка слезились под дуновением тёплого осеннего ветра.
               Небольшая стая домашних голубей взметнулась с четырёхскатной деревянной крыши и понеслась в сторону посёлка "Мирный", рассыпая редкий выпавший пух вдоль асфальта улицы Ломоносова.
               Никто и ничто не предвещало больше беды: ни казенные люди из милицейской конторы с красного кирпича, ни причуды природы вдоль речки Елбань и дальше - в сторону текущих грязных вод обмелевшего Кандалепа.
               Шурка со "Старым" зашёл в продовольственный магазин № 5, купил бутылку московской водки, резко развернулся назад и двинулся в направление столовой № 11.
               Заказали на раздаче винегрет, рассольник, полтавские котлеты с рисом. Прихватили пару пустых стаканов, сели у приоткрытого окна и выпили грамм по сто.
               В душе засветились тёплые огоньки, стало приятно и удобно, что - то отлегло от сердца.
Почему - то люди вокруг стали выглядеть хорошими и добрыми ...
               Когда бутылка опустела, Вовке искренне захотелось обнять белокурую девушку, сидевшую за соседним столом, но Шурка ... удержал его.

               В ближайшую субботу, дежурная по мойке, в мужской раздевалке комбината шахты № 9, поймала с поличными за кражу тринадцатилетнего Витьку Степашева, который пришёл помыться, а заодно и своровать из кармана шахтёра ручные часы.
               Вызвали милицию, составили протокол изъятия ворованного.
Уборщица кабинетов второго этажа припомнила, что этот парень, тремя днями раньше, крутился в углу, у буфета, а после его ухода была обнаружена свежая куча дерьма.
               В присутствии родителей, Витька признался в краже часов, а также пояснил, что три дня назад, с утра, объелся ворованной кукурузой и его "приспичило" в коридоре первого этажа, где он и опорожнился в углу, за дверью буфета ...
               Витьку пожурили и поставили на учёт в детскую комнату милиции.

Перед двумя двоюродными братьями никто не извинился за незаконное задержание и за многочасовые допросы в отделе милиции № 2.