Старость 10/10

Старость

Александр Бочаров 55
 


              Дементий всю ночь промучился от внутренней ноющей боли, не дающей покоя ни голове, ни телу... 
              И чему там, внутри, ныть-то, после перенесённых операций?!
              Ночью, в короткие промежутки времени (минуты) от внезапного засыпания, провала, и до полного пробуждения, ему снились кошмарные сны. 
              Мимолётные мысли сумбурно путались и хаотично выплёскивались наружу бредовыми идеями, наполняя уставшую душу. 
              Спутанность и сбивчивость мышления порождали: чувство неясной тревоги, ощущение беспросветной пустоты и полной никчемности в этой старческой жизни. 
              Рассеянный взгляд блуждающих глаз выражал внутреннюю напряженность и неопределённость на ближайшее время, - минимум на день или два.
              Вяло двигались мышцы скукоженного лица; они уже не порхали под сухой кожей лба, изрядно усеянной неглубокими морщинами в виде длинных, продольных бороздок.
             "Гусиные лапки" и сосудистые сетки заполняли многочисленные неровности лица от крупных мочек ушей, через глазные впадины к нижним складкам обеих губ...
             Пигментные пятна тёмными "островками " отпечатались на впалых щёках то здесь, то там, как будто их испачкал коричневой краской недотёпа-скорняк при небрежной выделке шкур.

             Рядом с Демьяном тихо и спокойно, словно исчезая в чёрную дыру, уползала длинная ночь, медленно теряя свою черноту.
             В след за ней наступали предрассветные сумерки, наполненные тёмно-серыми кляксами, едва размытыми бликами тусклого света.
             Из чуть заметного очертания оконного проёма стала уходить тьма, обнажая контуры деревянной рамы с давно не мытыми стёклами.
             С каждой минутой в комнате становилось всё светлее; матовые разводы растворялись в бесконечном пространстве, уступая место утренней зорьке, несущей долгожданный солнечный свет и тепло.
             Нарастающая воздушная прозрачность открывала и проясняла видимость окружающих вещей, предметов, элементов и контуров живой природы...

             Для Дементия наступило новое утро солнечного дня с очередной думой о лучшем, безболезненном и спокойном времени суток...
             В тяжёлой, звенящей голове мелькнула шальная мысль:

"Может быть сегодня будет не самый худший день в моей долгой жизни?"
 
             Дряблой, скрюченной рукой, со вздутыми венами, Демьян небрежно сбросил тёплое одеяло, стянул с себя нательную рубаху, освободившись от лишней тяжести.
             Его измотанное дряхлое тело почувствовало некоторое облегчение от свежести утренней прохлады, льющейся из приоткрытой форточки.
             Ниже пупка багровел узкий рубец от операционного шва; по правой стороне и выше, под самыми ребрами, - второй; слева, над почкой, - третий...
             Дементий пыхтя слез с мягкой подстилки на панцирной койке, глубоко вздохнул, громко откашлялся и с трудом обулся в чёрные, войлочные чуни.
             Пошатываясь из стороны в сторону, медленной, шаркающей походной он подошёл к старому табурету; синей кружкой с отбитой эмалью зачерпнул из глубины оцинкованного ведра колодезную воду, принесенную накануне вечером.
             Сделал несколько жадных глотков, переливая тонкие тёплые струйки через редкие зубные пеньки и оттопыренную нижнюю губу.
             Ссутулившись и, непристойно ... попукивая, направился к кухонному окну, загаженному прошлогодними мухами.

             В редких проблесках полупрозрачного стекла просматривалась колхозная водонапорная башня, выложенная шестьдесят семь лет тому назад отцом Дёмы из добротного красного кирпича с крупной надписью наверху:

"Слава КПСС".

             Вот и к нему пришла ... старость.