Продал 10/10

Продал

Александр Бочаров 55

                Моим одноклассникам — Толику Барышникову, Коле Метсяля, Саше Савину:
                                       "Вы рано ушли из жизни, но я Вас помню..."

                                        Юг Западной Сибири, г. Осинники, июль 1980 года

                С окраины улицы Елбань, над речкой Кандалеп, пронеслась стая священных для мусульман белых птиц.
Голуби быстро покружились в ство́ре между двумя кря́жистыми холмами, затем по сжатой, крутой спирали резко набрали высоту и полетели через гору в посёлок Тайжина.
                Вдоль пригорка, выше конечного трамвайного кольца, в сторону комбината шахты "Капитальная - 2", среди диких зарослей хрена и полыни, протоптана широкая тропинка.
Она тянется от края поляны из насыпанного горельника до уложенного и укатанного асфальта, рядом с заколоченным деревянным киоском "Субпродукты".
                На обшарпанный угол павильона облокотился балагур и выпивоха с района шахты № 9 — Толя Барышников. Он внимательно рассматривал  пачку накладных с квитанциями.
                Солнце поднялось по безоблачному небу к зениту и стало нещадно палить, отражаясь яркими лучами от слегка облупленных и давно некрашеных стен ларька из вагонки серого цвета.
Местные жители эту торговую точку прозвали "Кости".
                С Осинниковского мясокомбината сюда привозили рёбра, хвосты, головы, лёгкие, вымя, а в иной раз — печень и сердца забитых животных. Бабушки-пенсионерки суетливо-бойко выстраивались в очередь и делали (совершали) покупки.
Однако с весны 1980 года, в преддверии Московской Олимпиады, поставки прекратились, торговля свернулась, а деревянная будка осталась стоять бесхозной.
                Неожиданно из подворотни отгороженного механического цеха шахты вылез пронырливый Марат Юнусов, воровато огляделся по сторонам и кому-то махнул рукой. Следом за ним появился Ринат Юлдашев, коренастый мужчина средних лет. Он без всякого опасения, среди белого дня, тащил с лесосклада домой струганные доски для обшивки веранды построенного дома. Обычно такие дела Ринат проворачивал в сумерках или под покровом ночи, но сегодня суббота, выходной день и начальства нет рядом.
                Марат, прикрывающий Рината, столкнулся с Барышниковым и при дружеском  рукопожатие случайно опрокинул его накладные. Поток ветра подхватил бумажки и раскидал по неглубокому оврагу между кустами шиповника, репейника и крапивы.
"Извини, Толик, сейчас соберу!", — машинально выпалил Юсупов.
"Ничего страшного, я не тороплюсь. Видимо и в самом деле чёрт попутал меня ввязаться в такое дело. В конторе шахты выписал на слом киоск, а присмотрелся, так работы на два дня. Снять вагонку, крышу и полы одному не сподручно, да и тяжёло в такую жару..."
"Сколько отстегнул в кассу за теремок?" , — допытывался Марат.
"Сколько, сколько... Вон, по бумагам — девяносто семь рублей с копейками."
                К этому времени, припрятав доски в овраге, к беседующим подошёл Ринат и с любопытством стал рассматривать мятые бумаги, собираемые Маратом: чертёж на изготовленный киоск с размерами используемых досок, брусков и реек; спецификацию; калькуляцию...
Татарин не силён в русском языке, но цифры знает и считать умеет, особенно деньги.
Прекрасная мысль зародилась в его голове:
"Толик, продай мне за сто рублей!
Нужно к зиме утеплить и обшить новый дом!"
"Покупай.
Документы в канаве у Марата возьмешь."
Ринат пулей полетел домой за сторублёвкой, а минут через двадцать они мирно разошлись, каждый довольный сделкой.
                Толя с сотней рублей в кармане ехал в полупустом трамвае мимо комбината шахты № 9, к сорок пятому магазину. Колёса мелодично перестукивали на стыках рельс, вагон подёргивало на поворотах в разные стороны, лёгкий ветерок из распахнутого окна ласково обдувал тело.
Что-то нежное и приятное замурлыкало там, внутри: где человеческая душа и трепетное сердце, где кровь и сухое тепло...
У развилки трамвайного перегона, в салоне, усилилось ленивое и умиротворённое постукивание, затем неожиданно появился звук, похожий на визг, чавканье и пережёвывание в  тормозных колодках...
                Анатолий выскочил из трамвая и быстрым шагом направился к ликеро-водочному магазину № 45. Вслед за ним из ближайших кустов вереницей потянулись собутыльники — Коля Метсяля, Саша Савин, Валера Халтурин и ещё двое, — те, кому Барышников задолжАл на прошлой неделе. Среди них суетился и Сергей Афанасьев, любитель и исполнитель задушевных песен под гитару.
Прикупив спиртное и три плавленных сырка на закуску, ребята дружно уединились в зарослях смородины, лопуха и хрена. Ветки и листья ещё не вытоптанного крупного папоротника скрыли их от посторонних глаз любопытных прохожих, спешащих в магазин за покупками.
                Между тем события у бывшей торговой точки "Кости" развивались ускоренными темпами. Ринат с Маратом пригласили в помощь родственников и приступили к разборке ларька. Топорами, гвоздодёрами и фомками сняли двери, крышу, окна, ставни и начали "расшивать" вагонку из щита самой длинной стены.
Работа спорилась, небо затянулось лёгкой облачной дымкой. От Стройгородка подуло прохладой и приятной свежестью  с ароматом луговых цветов и скошенных трав.
                Марат запел народную татарскую песню "Аэрылмагыз", остальные его дружно поддержали:

Су буенда ялгыз аккош,
Каерылган канатлары.
Канатларны каера ул
Аерылу газаплары...

Люди с нескрываемым интересом и с улыбкой на лице проходили мимо поющих татар. После очередного куплета Ринат резко ударил обухом топора по деревянному бруску, сотоварищи переглянулись и затянули песню на русский лад:

Крылья все свои изранил 
Белый лебедь у воды. 
Так же в муках расставанья 
Поломаешь крылья ты. 

Никогда не расставайтесь, 
Сто причин найдется хоть. 
Долгие часы разлуки 
Крыльев искалечат плоть.

Одинокий белый лебедь 
Птиц чужих отринет всех.
Нам не быть с тобою вместе, 
Хоть вода польется вверх.

Одинокий белый лебедь 
Рвет на части сердце мне,
Почему, когда мы вместе,
Счастье наше не в цене? 

На стук, шум и суету прибежали из диспетчерской шахты "Капитальная - 2" и поинтересовались:
"Кто вы такие, зачем и для чего ломаете киоск?"
Дежурный по шахте стал звонить на квартиру главному бухгалтеру и перепроверять полученную информацию.
                Через час выяснилось, что разгромленный киоск "Субпродукты" находится на балансе шахты "Капитальная - 2" и никому не продавался. Горный диспетчер Владимир Пузиков вызвал милицию и потребовал немедленно прекратить безобразия. С задержанных взяли объяснения и отпустили домой до понедельника. На субботу и воскресенье организовали охрану сломанного ларька.
Обманутые и обозлённые Ринат с Муратом собрали инструмент, сели на мотоцикл и рванули в сторону сорок пятого магазина на поиски Барышникова.
                Пьяный Толик спал на ящиках в тени раскидистых ив. Карманы его брюк были вывернуты наизнанку, рубаха расстёгнута до пояса. Рядом на земле валялась полупустая, смятая пачка сигарет "Прима" и серебристая металлическая расчёска с нанизанным на её зубьях трамвайным билетом. Чуть-чуть в стороне, у разломанного ящика, лежал стоптанный плетёнок с левой ноги. Сетка-авоська, загруженная пустыми бутылками из под вина и водки, аккуратно стояла у берёзового пня.
                У Барышникова, как и у большинства людей, загадочная натура. Даже не столько загадочная, сколько непредсказуемая. Часто он поступает не в соответствии с разумом, а по порыву души, которая довольно простая и в этом вся её сложность.
Временами Толик понятия не имеет, как жить и что делать? Собственно, вопрос: "Что делать ... ?!" и приводит к таким поступкам, которые не поддаются никаким логическим объяснениям; более того, его действия прикрыты не самыми лучшими идеями извне.   
                Со стороны кажется, что Анатолий похож на человека, потерявшего своё лицо из-за отсутствия строгого внутреннего порядка. Но только похож. Где-то там, в глубине, страдающая душа ещё теплится в его измученном теле и он по-прежнему остаётся самим собой.
Как и многие, Толик часто делает что-то, не думая толком: "Зачем ?!"
Порой у него получается гениально, но этот талант он направляет не в ту сторону.
                Анатолий способен прощать и сопереживать другим даже в ущерб себе, что удивительно и необъяснимо. Временами впадает в уныние, ему становится больно и невыносимо тошно, и тогда — скука и тоска медленно разъедают его душу.
Однако он — спокойный и терпеливый, очень долго раскачивается, но потом встаёт и ... продолжает жить. 
Барышников в быту неприхотливый, живёт в необустроенном месте, без элементарных удобств в старом доме на улице Островского, доставшийся ему от родителей по наследству.   
Деревянный забор и уборную в зимнюю стужу он сжёг в маленькой печке, а над выгребной ямой установил шалаш из длинных стеблей подсолнухов.
                Начало сегодняшнего дня у Толика было не плохое. С утра тщательно выбрился, умылся, покушал колбУ, сало с прослойкой и краюху чёрного хлеба. Выпил свежезаваренный крепкий чай. Полистал городскую газету "Маяк коммунизма" и решил прогуляться в сторону Стройгородка, где когда-то учился, ходил на танцы и дружил с девушками.
После вынужденного трёхчасового безделья, случайно забрёл к киоску "Кости" и из любопытства дёрнул не ту дощечку, откуда посыпались формуляры, сопроводительные записки, чертежи, накладные, квитанции, спецификации и ещё много всякой бухгалтерской писанины. Смекалистым умом Толя сообразил, что из этого можно сделать некоторую пользу, так как документы были разнообразные и в большом количестве. 
                Невероятно, но именно в этот момент рядом оказались те люди, которым интересна эта тема — Марат Юнусов и Ринат Юлдашев. Они появились в определённом месте и в нужное время, а ведь просто так ничего не бывает.
Существует огромный пласт преступлений, где в качестве злоумышленников выступают не профессиональные жулики, а простые граждане, которым подвернулся удобный случай.
Тут первый раз в жизни появилась возможность провернуть такое дело; и Толик не удержался. Для него было бы непростительной глупостью не воспользоваться таким случаем и не поиметь, пусть и на короткое время, приличную сумму денег.
Несомненно хочется сказать, что это слепая удача, лёгкий фарт. Можно и осудить Анатолия, как изначально порочную натуру существа, способного идти к цели любыми средствами, но это утверждение будет далеко от истины.
Толик любил ... спектакли.
                Увидев лежащего Барышникова, татары быстро обшарили карманы и отмутузили своего должника, яростно кричали, потом снова попинали и вернулись назад к своему мотоциклу.
Толик не имел ни сил, ни желания, чтобы сопротивляться настойчивым кредиторам. Денег не было ни копейки, в голове стоял шум и гам, ныло тело, болели кости, что-то урчало в животе, хотелось пить и жрать.
Напала  ужасная икота, чрезмерно вспучило живот и начали медленно  отходить газы...
                Через пару минут на вершине терриконика шахты № 9 опрокидыватель с грохотом вывалил породу из вагонетки. После этого скипо-клеть порожняком стремительно понеслась вниз, к шахтному стволу, на очередную погрузку.
Мощный гул с раскатами прокатился от окраины Сухого Лога, по улицам Островского, Песочная, Малиновая, мимо сорок пятого магазина, на юго-запад, к речке Ще́лканка, в сторону церкви Ильи Пророка.
                В золотистых куполах Божьего Храма заигрались лучи уходящего к закату Солнца; яркие блики света искорками закружились по позолоченному куполу и по Святому Распятию в виде восьмиконечного креста на цепных оттяжках.
На колокольне звонарь Кирилл мерными ударами, в один колокол, стал созывать верующих к вечерней службе. Мелодичный звон возвещал благую и добрую весть о начале Богослужения в православном храме.
Сначала послышались три редких, довольно медленных и протяжных удара, а затем — уже в размеренном, ритмичном темпе качающимся языком в оба края колокола.
Вот и подошёл к концу очередной субботний день. Без суеты и спешки, люди потянулись к церкви на вечернюю молитву...
                Через день в кабинете заместителя директора шахты участковый милиционер составил протокол на несанкционированную разборку киоска "Субпродукты" группой лиц в составе Рината Юлдашева и Марата Юсупова.
Так как объект находится на балансе шахты, то по совместной договорённости двух сторон деревянный вагончик подлежит полному восстановлению силами виновных лиц.