Липовые аллеи 10/10

                                              Т.В.К.

1

Пускай поэт пеняет мне,

Что затвердил среди тумана,

Где сосны сини в тишине,

Я имя нежное Татьяна.

И что же, будет поделом!..

Все века здания – на слом,

Усадьбы превратим в пивные.

Набьём мешками флигеля,

Забросим нивы и поля,

И это назовём Россией.

Там театр юсуповский шумел,

Беля, румяня, обряжая.

Там мавр в зеркало глядел

И Дездемона крепостная.

Овальны крылышки смежа,

Летала лёгкая Сильфида,

Версалю чуждая душа,

Цветок пред гробом сибарита.

Там – книги пыльные в шкафах

Времён едва ли не Саула;

В тиснёных медных оковах

Тяжёлые инкунабулы.

Гомер, Дидро и Часослов,

Тома богослуженья Рима, –

Всё приютил радушный кров.

Там – титл с гравюрою старинной,

Где бес хромой иль Томас Мор –

Под ней готический набор,

Венец стараний Гуттенберга…

Я помню, распустились вербы –

И стал прозрачен странно дом.

Тиха старинная усадьба;

Фонарь у двери с грустным львом.

Девчушка, как сильфида, в платье,

Как ситец неба – голубом

Бежит по липовой аллее…

И я смотрю – и молодею.

2

Я просыпаюсь рано-рано.

Наместо солнечных лучей

Обрывки сизого тумана

Витают в комнате моей.

И тихо, между сном и явью

Давно ворочаясь, во мгле,

Стихи я давешние правлю

В тяжёлой с ночи голове.

И что за странная привычка!

Но вдохновенье, эта птичка

Мала, сера, как соловей.

И утром сумрачным к рассвету

Она летит в окно к поэту –

И будит песнею своей.

Так вот. В Архангельское летом

Меня возили отдыхать.

Сияла комнатушка светом:

Печь, стол, пружинная кровать,

И никаких тебе излишеств!

Гуляй от города вдали! –

И небо с облаком повыше,

Где мёдом липы зацвели,

В салатовых разнежась рюшах…

Там в древней конуре – Танюша

Со старой бабушкой жила.

Мать приезжала-уезжала;

Глазами синими сияла

И с нами ласкова была.

Нас чаем липовым поила

Старуха добрая потом:

Цветы пахучие сушила

На полотенчике льняном.

Наутро жарила глазунью,

Журила Таню-хохотунью,

В платке наглаженном своём.

Какие тёмные аллеи,

Как солнце ласково вовне!

Как я тушуюсь перед нею,

Но как светло и грустно мне!

Какая тайна и загадка! –

Из лип сандалию украдкой

Мне кто-то кажет сквозь листву, –

То ли богиня, то ли дева

На тумбе мраморной, а слева

Сатир с отростками на лбу.

Там – трагик греческий в гримасе

Застыл; там белый бюст в кирасе

Без шлема, в мраморных кудрях,

На балюстраде, словно птица.

И львы у двери… И пшеница

В дали, в зареченских полях.

3

Печально лето отшумело;

Печально осень надо мной

Досками с трёх сторон одела

Кумиры; плёнкой слюдяной

Вмиг затуманила их взгляды;

Дохнула холодом, дождём,

И под чугунные ограды

Легла промокнувшим листком.

Желто и ало всё в округе,

И только ели зелены.

Какие видите вы сны,

С лучами милыми в разлуке?

Ах, ели, как вы далеко!

Все в шишках, словно Амалфея,

В сосцах которой тяжелеет –

И всё не сякнет молоко…

Что делать осенью в посёлке

Среди дождём размытых глин?

И что описывать без толку

Однообразие картин?

Ворон крикливых над опушкой,

Дворняги мокрые бока;

В келейном шкафчике старушки

Сухарь – остатки пирога…

Переживу на Красносельской

Пору сердечной полутьмы,

Любя, как отрок Царскосельский,

Холмы пуховые зимы.

4

Там столик был под кружевами –

Изделье Вологды. На нём

В оправе зеркало. Часами

Мать Тани жаркими щипцами

Упругий подвивала лён,

Водя в нём синими глазами…

Ах, в мать, как в дочь, я был влюблён!..

Но, моралисты, перед вами

Свою вину я признаю.

Ругайте гневными словами!

Сожгите рукопись мою!

Мне нечего сказать в защиту

Подростка флегматична с виду.

Быть может только… вот беда! –

Не выбирает красота

Ни дней, ни возраста, ни места.

Она – жена, она – невеста.

И даже, страшно мне сказать,

Она порой – и дочь, и мать…

Но та влюблённость – хвост павлиний…

Так смертный грек любил богиню,

На свой языческий манер

Молясь на струнах, например.

5

Там дева над разбитой чашей…

Там разбросало черепки

Забывчивое время наше

Под сенью ивы и ольхи.

Мы о случившемся не помним;

Нам важен глупый результат…

Но как лучи на стенах комнат

И золотятся, и горят!

В разводах старые обои

Приобретают лоск и цвет.

И сердце рвётся молодое

От чистых слёз, что ты – поэт…

А эта девочка с косою,

Как бы сосёнка со слезою

Смолы, слегка опушена –

И только шишечка видна…

Танюша, лета веселее,

Глазами карими блестя,

Зовёт гулять меня в аллеи,

Где с луком голое дитя

Пускает прямо в сердце стрелки,

И тетива играет нам;

И скачут огненные белки,

И ждут, цепляясь, по стволам.

Течёт Москва-река, в кувшинках,

Полужива, полу-желта…

У статуй в мраморных кувшинах

От зноя высохла вода.

Уды не чая караульной,

На зеркале рыбёшка булькнет,

И водомерка проскользнёт.

И Таня берегом пойдёт,

Как бы русалочка босая…

И тут глаза я опускаю…

Лети ты, лето! Камыши

Ещё шумят листвой шершавой;

Ещё в безвременье лежит

Меж лип юсуповских держава.

Дремучий парк зарос – и дик

Без прежней ласки и призора,

Как всеми брошенный старик…

Но мне заканчивать – коль скоро

И дни прошли… Но память дней

В поэме маленькой моей

Проявится, как из тумана

Выходит солнце, горячо;

И имя нежное Татьяна

Не раз я вымолвлю ещё.

2021 – 2022