Хождение в пустоте 0/10

Пустой дом

Завтра – в твои глаза

я волью мои слёзы,

завтра – слёзы сгорят,

окна из жёлтой бумаги сгорят,

завтра –

хор пепла и хор воды,

завтра созреет твоя усталость,

ровное белое поле –

глаза пустоты – без слёз,

словно глаза без стёкол

на стенах

пустых домов,

завтра – поцелуй или страх,

дерево или змея,

я 

всё ещё живу в твоих глазах,

льюсь в твоих костях,

я буду здесь пока эти окна не закричат.

Шествие

I. 

Обманутые тела

по белым бредут степям

в поисках душ,

о первые бабочки снега,

о зимние облака,

там, в далёком тумане – ваши песни...

II. 

Мой катится холодный череп

с высоких гор и каменистых

в стоячие озёра скорби,

срывая одинокие былинки...

III. 

Зима без цвета

тянется вдоль дорог

в ноги ребёнку,

одетому в старость. 

Какая сладкая грязь на моих руках,

всё тянется,

куда оно тянется...

Родина

Уйду в тебя

остывшим ветром тетради, 

сахарным сном травы, 

соломенным дымом дач, 

в самую землю, 

в лазурное горло окна, 

сухая ветка

в тумане... 

Окраина

Церковь уходит с небом,

трава остаётся примятой и влажной,

где-то ещё поют.

На сломанных рёбрах забора

блестит роса.

Тоска

В этой глубокой осени,

в выжженных свитерах пустырей,

зачем ты зовёшь меня?

Мир-животное

Стану на миг собакой

ласково лаять на удивлённые звёзды.

Холодно мне, далеко мне...

И нравится это дерево трогать

луной зрачка.

Любовь к дереву

Воздушное искусство памяти,

привкус памяти,

эти странные движения памяти –

сердце в мозгу.

Эти

вьющиеся волосы:

печаль земляного яблока

выросла из темноты.

Мои ноги пойдут

по невидимым улицам,

моё старое сердце,

мышь съедает сердце.

Деревья сияют, призраки эти,

грохот, правда преследует

правду.

Обернись, соверши ошибку.

Я стою,

подо мной нет земли,

тяжело мне,

я прячусь от всех,

мне страшно.

Цвет

Мы смотрели на гаснущие свечи,

долго и неподвижно

изучали их пустые тела,

их цвет – цве́та мира,

который всегда за спиной.

Цвет всех цветов,

поцелуй стены в спину,

падающая бесконечность детского коридора.

В темноте 

Стук слова, стук шагов, стук воды.

Сорванный куст сирени

тает в твоей руке,

тонет в воздухе всё, одевается в дым,

стучат – в глазах – глаза, 

мы узнаём себя 

во сне,

нам больно без наших тел,

нам ещё просыпаться и просыпаться,

вдыхать и вдыхать,

вспыхнуть ромашкою на обрыве,

осветить – и ослепнуть во всём.

Ветер

Пусто в углу, машет тенью

пришлый ветер. 

Белое окно, белый мир. 

Белый сон... 

Смотри на меня, иди со мной.

Комната

Войди в мою комнату, войди

в дверь, в ручку двери, войди в замоч-

ную скважину, 

в тесноту металла, в самую тьму

ядра, в цвет пустоты, войди в мою жизнь,

скажи, что мне делать?

Красить стены, красить границы, красить

имена людей и животных, украшать

прошлое, будущее и прошлое,

соединять линии и узоры на стенах,

лицах, руках, закрашивать

пройденное, заштриховывать страшное,

целовать живое.

Набережная

Бурое небо.

Грубая земля.

Между небом и землёю

точка –

я,

а внутри меня зелено,

зелено-чёрно, зелено-чёрное, мутное.

Дальше бежим по лугам,

рассыпаясь точками,

словно люди,

а люди

это чужие мысли. Мысли бегут как волки.

Рельсы,

рельсы уходят в воду.

Зима

Первое небо, холодное, будто река,

впадина в жизнь, а дальше – сны, и сны...

У старых сырых заборов ляжет

отравленный гриппом снег. Мне снится

весна, лето, осень... – и всюду снег,

снег в конце и вначале.

Мокрый листик календаря

стал прозрачным как вещий сон,

и ветер его не в силах поднять с земли.