Изнанка (продолжение) 10/10

ДОЛГИЕ ПЕСНИ

I

Едва дожди, что длились беспробудно,

Пройдут, как сны, и осень прояснится,

Созвездья отворятся, путь-дорога

У края леса станет проходимой —

Повешу на расшатанные окна

Глухие перекошенные ставни,

При случае счастливом — на попутке

Доеду к станции, где рельсы видят город…

Живя давно, мне помнится и доле,

Среди небезымянных косогоров,

Я позабыть старался обо многом.

Тайком от нежности, от совести украдкой

Письмо твоё, сухое, как признанье

Подростка в незатейливом поступке,

Всё реже доставал я из комода…

И сжёг в печи, как жёг в пустынном сердце

Упрямое желанье быть с тобою.

И, обретая почву под ногами,

Забыв неисчислимые обиды,

Неотвратимо, глубже понимая

Бескрайность звёзд, горящих в чистом небе,

Я разлюбил спокойные погосты,

Могилы предков, осень… Вечерами

Я без упрёка и без сожаленья

Стоял у покосившейся ограды,

Следя за тем, как листья, словно чувства,

На землю осыпались безмятежно…

II

Осень… Осенью стылой, ветра расточающей, пОздней

Вместе мы наблюдали окраину тёмного неба.

Там друг с другом тогда перелётные юные птицы

Долго прощались — кружили над серою пожней…

Жаль, перелётная жизнь облетела багряной листвою.

Нет, не об этом уделе хотелось мечтать мне…

Поздно по щёкам размазывать тайные слёзы!

Тихо подкралась зима и хватает за горло!

Вьюга… Вьюгой изрыты стога в перепаханном поле,

И дребезжит на ветру медный колокол звонкий.

Ярко горит под окном, полыхает рябина —

Кровью в моём остывающем любящем сердце…

III

Слегка морозной и несуетливой

Была зима. Снежок у перелеска

Облюбовал укромные лощины

И таял, как в печи клочок берёсты.

Совсем как будто вымерла округа:

Никто не пьянствовал, не хлопали ворота…

Лишь вечером сиянье голубое из окон

Выдавало жизнь в деревне.

Признаться, мне ни видеть не хотелось

Людей совсем, ни слушать их заботы,

И даже книги, избранные к чтенью,

На полки возвратились очень скоро.

И я при свете старой тусклой лампы

Наедине с душой своей заблудшей

Стал ждать весны — как ждут селяне всходов

Озимых зёрен из прогретой почвы.

Знать о себе весна дала на Пасху:

Очнулись птицы, дрогнули овраги…

В душе моей — ничто не изменилось.

...Когда река простёрлась до деревни,

Я оставался на ночь с рыбаками:

Палил костры, выслушивал рассказы,

Терзая папиросу в размышленьях.

Я видел, как беснуются пороги,

Как ярко озаряются язями

Рыбацкие смолёные баркасы,

Как трудно и устало умирают

В мерёжах оказавшиеся щуки…

И захотелось мне опять, как прежде,

На улицах и в скверах Петербурга

Пересказать обычными словами

Истории — багряные, как осень...