Сырые, студёные сыплют с угрюмого неба... 10/10

* * *

Сырые, студёные, сыплют с угрюмого неба —

отвесно ли, косо ли, — перемежая друг друга,

июльские непогоди — переполненный невод,

закинутый в омуты эти с полярного круга.

Земля упивается; травы — буквально вповалку,

и трактор по втулки заткнулся в канавах репейных;

лишь гуси шипят, провожая меня на рыбалку,

и щёлкают клювами на бархатистых кронштейнах.

У деда Василия в штофе настойка на травах,

куржа на косматых бровях, а под ними — не тает;

он морщится разом от зелья и боли в суставах

и картой козырной туза моего покрывает;

и сыплет с восторгом щелчки на чело моё снова;

но только оставшись один, разревусь — от обиды ж! —

на улице — непогодь; деду подай подкидного,

подкинь дурака для битья — вот и я, тот подкидыш!

Он мне — безотцовщина, выблядок — мне десяти нет,

и смысл этих слов мне не ясен; лишь сухость и горечь

у самых корней языка, где застрял твой гостинец,

где душит меня леденец твой, Василий Григорьич.