Хтонь и красопетка 10/10

В октябре девяносто третьего я сугубо был против Ельцина,

забирался на баррикады и орал: «Демократы гады!»

Но не то чтоб в осадке чистом слыл я пламенным коммунистом,

и не то чтоб топил я матово за Руцкого и Хасбулатова –

просто где-то за год до этого разразилось горе поэтово:

от поэта ушла жена.

Ты, поэт, сказала она,

неудачник особой масти, у тебя ни бабла, ни власти,

а вот Сарик (мой новый друг) уважаем всеми вокруг –

у него три ларька на рынке, плюс шашлычная на Ордынке – 

он мне купит кабриолет.

Ну а ты мне что дашь, поэт?

Год я думал над этим спичем – стал он враз моим Линчем личным –

посыпал шевелюру пеплом и считал свои будни пеклом:

пил я горькую,

пил я жгучую,

пил палёную и колючую,

пил на шару и пил один,

а когда в себя приходил,

выкурёживал сигарету и к Верховному пёр Совету,

чтоб оттуда, блеснув забралом, своё фэ сказать либералам.

Мол, такой ли желали доли мы?

Как могли вы, блин, как позволили у поэта отнять жену!

Довели подлецы страну.

Так я прожил два года с гаком. Мог и дальше бы быть вахлаком,

но в конце девяносто пятого с похмела я читал Довлатова.

Ночь. Метро. Голубая ветка.

Вдруг какая-то красопетка

феерически села рядом и меня раздевая взглядом,

щекотнула дыханьем ухо: «Так о чём у нас тут пир духа?»

На Филях мы сошли с ней вместе, взяли «Клинского» честь по чести,

завалили в мою однушку и устроили там порнушку.

Я стихов ей прочёл немало, а она до утра стонала,

и когда наступил рассвет, таки кончила: «Ты – поэт!»

С той поры я себя не мучаю, не гоняю в кручину злючую

и по жизни иду практически либерально-демократически.

Ну а те, кто в былом столетии красопеток своих не встретили,

и сегодня жгут не по-детски за дурацкий Союз Советский:

мол, за что воевали деды, от свободы у нас все беды –

загоняют себя в отряды и орут: «Демократы гады!»

Хтонь истории стала ближе,

полыхнула окопной жижей.

Нет у хтони иной причины,

чем разлюбленные мужчины.