День путешествий налегке 10/10

Путешествовать налегке можно только домой. Я это уяснила ещё в детстве, когда походила на бегучую косиножку, со своими тощими ногами и такими же тощими косицами. Тогда я в первый раз вышла за забор летнего лагеря и отправилась к маме с папой. Для меня это было простое решение. Домой можно возвращаться всегда, и никто не может тебе препятствовать в этом.

Летние лагеря для детей находились за городом, вдоль Базаихи — капризной горной реки, вдали от городского шума, пыли и звона трамваев. Дорога к лагерям пролегала через посёлок, жидкий лес и небольшой участок тайги. Уже много раз я видела эту дорогу. Сначала меня возили с яслями на детскую дачу, а после окончания первого класса привезли сюда, в пионерский лагерь. Дача и лагерь стоят совсем рядышком. Заборы из штакетника разделяла небольшая тропинка. Можно руку протянуть через забор и дотянуться до руки сестры, которая ещё не доросла до пионерского лагеря. Иногда мы так и стояли, протягивая друг к другу руки.

Это был обычный день. После завтрака я подошла к забору и посмотрела вдаль. Даль заканчивалась горой, на которой росла разлапистая сосна. Привет, Гора! Привет, Сосна! Вы всегда молчите... А где-то поёт моя мама. Она всегда поет — когда моет посуду или полы, или так просто... Как же хочется домой. Боковая калитка недалеко. Однажды я её обнаружила, когда следила за «бандитом», который прокрался на нашу территорию и ходил вдоль забора. Бандит оказался потом дядей Колей, мастером на все руки.

Я выбралась на дорогу с боковой стороны, носки — в репейнике, с поцарапанными ногами, но с чувством сделанного важного шага. Когда надоедливые липучки были оторваны, я смело зашагала в направлении посёлка. Мне скоро будет девять лет, и я умею быстро бегать и незаметно прятаться. Ничего не боюсь, кроме темноты. Ну что такого случится днём с тем, кто просто идёт домой… В руках ничего нет, идти легко и весело. Представляю, как увижу и обниму маму. Со мной солидарны божьи коровки, и травинки кивают согласно. Только вредный паук со своей паутиной преградил дорогу, но его прогнать нетрудно: «Беги домой, паучок!» — размахивала я веткой. На клубничной поляне, где росла низкая трава, вылупился подорожник, и я в охотку поиграла в «солдатиков». Мой победил! Прихватив с собой ещё парочку воинов «на потом» побежала дальше, и не заметила, как добралась до посёлка.

От посёлка в город ходил один автобус, только денег на билет не было. Но зато выручал опыт. Я не раз каталась «зайцем» на красном трамвае вместе с дворовыми мальчишками. На задней площадке автобуса всегда есть народ. Я превратилась в тень и закрыла глаза, будто меня здесь нет. Кондуктор не обратила внимания на тень или подумала, что я еду с кем-то из взрослых. На задней площадке пахло табаком и чем-то ещё очень несвежим. Я сделала шаг в сторону и замерла, и всю оставшуюся дорогу так и не шелохнулась.

Предмостную площадь в городе знают все. Здесь конечная остановка городских автобусов. Быстро вынырнув наружу, я оказалась в своём любимом пространстве. Здесь всё было как прежде, только раскаленный асфальт прилипал к сандалиям, жаркий полдень манил к фонтанам... Я оглянулась на фонтан, на протоку. Всё близко. От вида воды в горле стало сухо.

От Предмостной площади до дома пять остановок. Я добегу легко, но хочется пить. Надо быстрее добраться домой. Поэтому я спряталась в трамвае, превратившись в голубую моль. Контролёров не было, мне сказочно повезло. Но приключения ещё не закончились…

Красивый голос объявил: «Следующая остановка «Родина»». Мне всегда нравилось название нашей остановки. Здорово жить на родине. Соскочив с подножки трамвая, я в мыслях находилась уже дома и пила воду прямо из-под крана, но дома никого не оказалось. Ключа нет. От этого даже стебелёк подорожника завял в руках… Медленно спустившись во двор, я тоскливо подняла глаза на свой пятый этаж и вдруг увидела стайку голубей. Вот кто свободен и может легко взлетать на крышу! И тут меня осенило, балконы в доме спаренные. Постучусь-ка к соседу, вдруг он окажется дома. Я взметнулась на пятый этаж соседнего подъезда со скоростью длинноногой птицы, которую заставили бежать. И не давая себе отдышаться, нажала долго на звонок.

Через секунду, расслышав звуки за дверью, я улыбнулась сама себе – всё складывалось замечательно. Сосед дома. Я объяснила, что потеряла ключ, и он спокойно пропустил меня. Перебравшись на свой балкон, показала рукой: всё в порядке, и сосед зашел в свою квартиру. Наша балконная дверь закрыта на щеколду, значит, мелькнула мысль, родители ушли надолго. Открытой была только форточка. Этого оказалось достаточно. Я легко занырнула в комнату. В квартире прохладнее, чем на улице. Первым делом я забежала в ванную комнату и приложилась к крану с холодной водой. Ничего вкуснее нет в жару, чем ледяная вода из-под крана. Наша вода самая вкусная. Где бы я не бывала потом, в каких городах и деревнях не останавливалась, но вкус родной воды остаётся самым-самым. Его не спутать и не забыть.

Превратившись в «водяного», я оторвалась от крана и попыталась наконец-то понять ситуацию. Проверяя комнаты, я пристально оглядывала их – не изменилось ли чего, не появилось что-то новенькое… Всё вроде на своих местах, комнаты казались ещё светлее, но я так и не обнаружила родителей. Интересно, где они сейчас? Не зная, что подумать, пошла на кухню, изучать холодильник. Ничего интересного в нём не оказалось. Помидоры, огурцы, лук… кастрюлька, наверное, с супом, яйца. Вытащив хлеб, оторвала корочку и стала медленно жевать. Хлеб показался необыкновенно вкусным. Примерно такой же папа приносил с охоты: «Это белочки передали свои корочки». Говорил и при этом подмигивал хитро... Папе я верила. Хлеб тот был не такой, как дома, пах лесом, дымком и ещё чем-то неуловимо беличьим…

После того, как напилась и наелась, задумалась, чем бы себя занять... Мультиков по телевизору не показывали, во дворе никого. Подружки разъехались, кто к бабушкам с дедушками, кто в летние лагеря. Скукота невыносимая настигла почти мгновенно. А в пионерском лагере остались друзья. И я засобиралась в обратную дорогу. Захлопнув дверь, не оглядываясь, живо представляя встречу с друзьями, сбежала по лестнице вниз. Солнце стояло высоко, голуби всё так же сидели на крыше, а я уже выбегала из двора.

Неожиданно, сидя уже в автобусе, я увидела своего папу, который, очевидно, о чем-то расспрашивал кондуктора. Папа взволнован, это чувствовалось даже на расстоянии. Он то и дело засовывал свою пятерню в густые волосы, отчего волосы растрепались, и голова стала походить на огненный шар. Я такой видела в цирке. Кондуктор отрицательно мотал головой. Автобус, в котором я сидела, тронулся и покатился по маршруту, а я продолжала рассуждать о том, что же делал папа на Предмостной площади... Спустя какое-то время ко мне пришла мысль: а может, он меня искал. При этом я заёрзала на своём месте. Но, понимала – потеряюсь, если выйду на незнакомой остановке, предпочла доехать до конечной и сесть на автобус, который снова повезёт в город к Предмостной площади. Вернувшись и не найдя там отца, подумала: стоит всё же вернуться в лагерь. И если папа ушёл, значит, нашёл то, что его интересовало. И я снова поехала в лагерь.

Не буду рассказывать перипетии дня, скажу только: уже темнело, когда меня поймали во дворе родного дома. Соседка из нашего подъезда, которая жила на первом этаже, похожая на заколдованную жабу, знала про всё и про всех. Она подозвала меня своим крючковатым пальцем и сказала: «Тебя все ищут», и за руку повела к себе. Идти не хотелось, но упираться сил уже не осталось. Помню, как соседка намазывала кусочек хлеба маслом и посыпала сахаром. Потом пододвинула его ко мне и налила в глубокую кружку горячий чай. Я проголодалась и поэтому сметелила всё до крошечки, после чего уснула в мягком кресле.

Разбудила меня мама. Я проснулась от поцелуя в лоб, узнавая знакомое дыхание. У мамы светлые тёплые глаза, но почему-то сегодня они были покрасневшими. Она не ругалась. Просто спрашивала, почему я убежала из лагеря. И когда поняла, что я мечтала её увидеть, обняла крепко. Мы засобирались. Надо подняться к себе в квартиру. Но тут к подъезду подошла лагерная грузовая машина с синей будкой сверху. Соседка её заметила сразу. Мама вышла на улицу, о чём-то поговорила с воспитателем, а затем вернулась ко мне с вопросом: хочу я вернуться в лагерь или нет... Тихо, на ухо я сказала маме: «У меня остались друзья в лагере, я хочу к ним». Папу в тот вечер я так и не увидела. Он, видимо, ещё искал потеряшку в городе.

Мама проводила меня к машине, усадила рядом с водителем. Я впервые ехала так высоко над землёй и видела светящуюся дорогу впереди. Было немного страшно, когда свет фар вдруг падал вниз, в темноту, и мы неслись с горы… В руках таяли конфеты, которые мама передала друзьям, а я была счастлива оттого, что всё можно вернуть назад.

Лето продолжалось. Но… дорогу домой я уже знала!