"Лёд" 0/10

Лёд

Александр Бочаров 55

               Дорога оказалась лёгкой и приятной, — не прошло и четырнадцати часов, как Семён Петрович очутился в комфортабельном номере на берегу Чёрного моря.

               Получив талоны на питание и лечение, он отправился на пляж. Спокойное, сине-бирюзовое море встретило его без волн и прибоя, — свежим морским воздухом.

Чайки низко летали над гладью воды, плавно опускаясь на береговую кромку, с опаской поглядывая на отдыхающих.

Белых пластиковых лежаков было достаточно.

               Петрович аккуратно, без лишних движений, расстелил пляжное полотенце и разлёгся под палящим солнцем в тёмных светозащитных очках, в купальных, клетчатых трусах, и в светло-коричневой панаме, надвинутой на самую переносицу.

Минут через десять стало припекать в области носа. Под поля́ми головного убора, было влажно и душно, — изрядно вспотел лоб, капли пота потекли по вискам за уши и в глазные впадины, а затем по щекам, — в складки губ.

               Суетливо скинув с себя панаму и очки, Сёмушка бросился в морскую воду, покрякивая и похлопывая по своему упитанному животику.

Ощутимая прохлада рефлекторно прокатилась по всему телу; брызги фонтаном разлетелись в разные стороны, увлажняя пышную причёску проплывающей рядом женщины.

На фоне полного штиля эффект от броска был поразительным: голуби стремительно взлетели вверх, белогрудые чайки разбежались в разные стороны, зачирикали не пуганные воробьи.

               Курортники дружно повернулись в сторону ныряльщика, наперерез которому проплыли три дельфина.

Наиболее подвижные и расторопные отдыхающие успели сделать фото.

Заплыв оказался довольно удачным. Женщины пристально смотрели на весёлого активного Петровича, который выразительно и ярко загребал руками, делая своеобразные нырки и кульбиты, заранее натренированные в водах... прохладного Дона.

               Когда Петрович живописно показывал свои трюки, в пятистах метрах от берега, на якоре, стоял сторожевой корабль, вокруг которого кружила большая моторная лодка.

Она то уходила по длинной, вытянутой траектории, то снова приближалась к судну, то стремительно неслась по фарватеру с севера на юг и обратно.

Видимо проводились какие-то штатные учения по отражению атаки вероятного противника, так как совсем рядом расположена летняя резиденция президента России — "Бочаров Ручей".

               По водной глади прокатились волны, — сначала маленькие, а потом большие, будто заштормило море при ясной, тихой погоде.

Набегающие на берег гребни ласкали босые ступни Семёна.

               На фоне плещущейся воды тихо перешёптывались две симпатичные дамы, имеющие пропорциональные объемы плеч и бедер с четко очерченной талией.

Излишний жирок, если он и был, изначально распределялся по бедрам и груди, что приятно украшало их тело.

Они внимательно и оценивающе, с искорками в глазах, посматривали на Сёмушку и думали о своём...

Солнце застыло в зените.

В самое пекло, когда загорающие заходили в воду или под навес, где им было не так жарко, но по-прежнему тепло и уютно, Петрович собрался и ушёл в свой номер готовиться к обеду.

               Отдыхающие лечебно-оздоровительного комплекса "Горный воздух" обедали в ресторане "Нефертити", построенном в форме цилиндрического двухэтажного здания с высокой шатровой крышей из стекла и бетона.

На первом этаже и в цокольной части сооружения расположены раздевалки, душевые кабины и глубокий бассейн с морской водой.

               В круглом зале ресторана, от центрального входа до края купола шатра, ближе к обзорным окнам, смотрящим на море, смонтирована длинная линия шведского стола.

Разнообразные сухарики, корзиночки, рулетики, тортики, пирожные заполняли ближнюю часть раздачи, где стояли кулеры, термосы, водонагревательные титаны с чаем и кофе.

Рядом находились: супницы с рассольником, борщом и солянкой из копченостей в хлебе; далее, — лотки для: фруктов, кубиков сливочного масла, полукопчёных колбас, ветчины, сыра и многочисленных салатов.

В один ряд были выставлены: кетчупы, графинчики с оливковым маслом, вазы с майонезом, сметаной, сгущённым молоком и с абрикосовым джемом.

Гарниры и подгарнировки, как дополнение к основным блюдам, красовались на поддонах в центре тепловой витрины.

И наконец, главная часть раздаточной линии, что больше всего привлекало Семёна Петровича — это термолотки с говядиной в соусе демиглас, свинина в духовке со сметаной, мясо Болоньезе, деревенские и французские колбаски "Буден Бланк", мясо "под снегом", диетическая треска на пару и морской язык в масле.

               Сёмушка с каким-то непонятным напряжением и лёгким дрожанием в теле, подошёл к шведскому столу и положил на край неглубокой, большой тарелки столовую ложку салата из варёном свеклы с изюмом.

Затем, отвернувшись от лотков с гарнирами, продвинулся к мясным блюдам и осторожно, озираясь по сторонам, загрёб лопаточкой солидную порцию "мясо по-французски" с изысканным, вкусным соусом "Бешамель.

На вторую тарелку набрал пять кусочков морского языка и три порции филе форели под пряной корочкой.

После этого он совсем успокоился, трезво соображая, что за всё давно оплачено!

              Наступал вечер. Окна номера Семёна Петровича выходили на море.

Низкое солнце плавало в золотистой дымке; янтарный отблеск ложился на бегущую рябь воды.

Где-то вдали, на морском просторе, медленно зашумела вода; в нарушенной тишине было слышно, как мягко накатывают на берег волны; на этом фоне тихо перешёптывались группы отдыхающих.

В этих чудных всплесках, ласкающих берег, слышалось ровное, глубокое дыхание прибрежной части моря с его благодатным дуновением ветерка, шелестом листвы, растущих рядом кустов и деревьев, и лёгким шипением набегающей волны, двигающей разноцветные береговые камешки...

Волны лениво плескались у берега, чайки жалобно скрипели в сумрачной полумгле, как вёсла в уключинах рыбацкой лодки.

Изменчивая лазурь воды, уходящая за горизонт, создавала незабываемую картину.

              В приятном расположении духа и в слегка волнительном состоянии тела, Семён Петрович стал собираться на танцы, организованные в санатории для отдыхающих из нового заезда.

Практика показывала, что самые интересные танцующие пары формируются чаще всего в первый вечер, так как имеется спрос с предложением, а значит есть широкий выбор среди партнёров.

              Намыливаясь в ванной шампунем "Ярость тигра", он думал о прекрасно проведённом времени на пляже, в первой половине дня; всё получилось замечательно: мирно, спокойно и без суеты.

Семён любил такие моменты, когда задуманное проходило накатано, без сучка и задоринки.

Закончив бритьё, он освежился ледяным гелем "Як и Йети", приготовленным на диких травах Сибирской тайги.

              Модная рубашка гармонично сочеталась с голубыми глазами Петровича; пепельно-дымчатый оттенок волос подчёркивал его солидный возраст, когда надо поступать наверняка и серьёзно без лишних предисловий.

Наглаженные бежевые брюки с широким ремнём безупречно подходили к белым туфлям на прочной, красивой подошве.

              В тёплое время года танцы проходили на площадке набережной, между берегом моря и кафе с баром.

Аркадий, парень двадцати пяти лет, — гибкий, подвижный танцовщик балета, работал в санатории и диджеем, и аниматором, и инструктором по йоге.

Он довольно активно участвовал во всех культурно-массовых мероприятиях.

              Шустрый бармен Серёжа принимал заказы и обслуживал отдыхающих, сидящих за столиками вдоль набережной; тем более, что за час-полтора до танцев публика прибывала и в ожидании танцев делала небольшие заказы, чтобы скоротать время.

              Вечером первого дня заезда четверо старых знакомых сидели на освещённой набережной с великолепными балюстрадами, состоящими из ряда фигурных столбиков, за уютным столиком и вели непринуждённые беседы за бутылочкой пятизвездочного коньяка "Великое княжество".

Разговоры были на различные темы: лёгкие и открытые, простые и необременительные.

Вышеупомянутые супружеские пары не виделись год. В последний раз они отдыхали вместе в "Шексне", примерно в десяти километрах северо-западнее по побережью от этого места.

              В центре внимания был самоучка-прозаик Александр Александрович, который увлечённо пересказывал историю про одного мужика из рассказа "Я уже не маленький".

Было весело и интересно, особенно Ольге Семёновне!

              За полчаса до начала танцев появился Семён Петрович с импозантной белокурой женщиной Ириной и присел за соседний столик.

Эффектная, ухоженная, вполне зрелая женщина солидной внешности, несомненно уверенная в себе и знающая цену своему обаянию была одета в яркое шёлковое платье и обута в замшевые туфли на высоком каблуке.

Семён Петрович заказал охлажденное, терпкое и насыщенное гранатовое вино, выдержанное в дубовой бочке, а на десерт — Берлинский штрудель с горячим соусом и ванильным мороженым.

              Он имел богатый опыт красивого ухаживания за женщинами, накопленный в предыдущих романтических встречах на курортах Кавказа и побережья Чёрного моря.

Сёмушка неспеша и галантно разрезал штрудель на кусочки, аккуратно выложил вилкой на десертные тарелочки, а затем добавил ножом порции ванильного мороженого...

              Наступило долгожданное время и диджей Аркадий запустил свой музыкальный трек, где главную роль играла музыка.

В песне же на первом месте звучит голос исполнителя, который передаёт чувства, переживания и сюжет.

Электронная композиция, состоящая из поэтического текста и мелодии, плавно заполнила окружающее пространство, заглушая шум морской волны и перекатывающихся по пляжу камешков.

              Первые танцующие неспеша, хаотично и вразвалочку стали подниматься со своих мест.

Пробные, сдержанные и неловкие движения плавно стали переходить в подобие танца по принципу "кто во что горазд".

              Постепенно группа отдыхающих выстроилась в виде круга. Однако некоторые шустрые партнёры периодически заскакивали в центр танцплощадки, пытаясь выделиться среди танцующих тем или иным наигранным движением своего тела.

Чем быстрее сгущались сумерки за территорией набережной, тем активнее танцоры кружились в лучах искусственного света.

Попытки подражать тем или иным известным артистам эстрады, вызывали на лицах зрителей милые, радостные улыбки.

             Особенно выделялась молодая розовощёкая толстушка сорока-сорока пяти лет, обутая в нарядные кроссовки и одетая в короткое платье выше колен, своим видом напоминавшая маленького круглого поросёнка, благодаря своему объёмному животу.

Дамочка была навеселе; начатая бутылка вина стояла на краю стола, куда она иногда подходила и отпивала напиток небольшими глотками.

По её лицу было видно, что жизнь удалась на славу и дама отрывается на всю катушку.

             Разнообразные мелодии заполняли не только окружающее пространство, но и молодую душу женщины: добром, теплом и весёлым настроением.

             И вот заиграло аргентинское танго — страстный сексуальный танец искромётных движений, душевных волнений и переживаний. По сути, наступил тантрический секс.

Женщина в нём бесподобна, а мужчина — настоящий мачо!

Аргентинское танго — это спортивные упражнения на танцевальной площадке. Если заниматься им в студии, то можно сделать своё тело идеальным; оно приобретёт совершенно иную форму: будут накачены ягодицы и пресс, походка станет более лёгкой...

             Танго обладает магическим действием, оно завораживает и манит партнёров...

Красота и чувственность танца приносят огромное психо-эмоциональное удовлетворение (удовольствие).

             Александр Александрович галантно пригласил на танец Ольгу Семёновну.

Их руки и души слились воедино, все чувства накалились до предела, где любовь и боль стали биться в каждом ударе аккорда, в каждом изгибе мелодии, соблазнительно и томно, словно это было тело единой танцовщицы.

Однако в этом танго именно здесь было много страсти и необъяснимой щемящей тоски...

Танго в плену у двоих

Страстью взрываются звуки,

Чувств не скрывая своих,

Властвуют нежные руки...

Тайна хмелит, как вино,

В ритме сольётся дыханье.

Только влюбленным дано

В танце услышать признанье...

              Танцы были в самом разгаре; наиболее активная часть отдыхающих продемонстрировала свои способности в танцевальной деятельности за исключением немногих, таких как Семён Петрович и его новая подруга Ирина.

Они увлечённо беседовали за столиком, не обращая внимания на окружающих, допивая насыщенное гранатовое вино с заказанным десертом.

Их глаза радостно искрились смехом и озорством, со счастливым, горящим взглядом в мягко мерцающем и таинственном свете уличных фонарей.

Они игриво переглядывались друг с другом, ожидая скорого и желанного уединения в комфортабельном номере...

Но перед этой идиллией надо немного размяться и подзарядиться энергией толпы.

               На танцах выбор песни и музыки зависит от диджея, но иногда он даёт возможность участникам танцев заказать музыкальный трек на свой вкус и интерес.

Просто каждый слушатель находит что-то любимое, весёлое или грустное в той или иной музыкальной композиции: тихое, эмоциональное, холодное, отдалённое.

В основном успех песни заключался в лирическом содержании.

Оно может не иметь истории, но иметь много важных для души и сердца слов, которые люди слушают и запоминают, думая о приятных и не приятных событиях в своей жизни.

               Семён Петрович воспользовался правом отдыхающего и заказал песню Юрия Шатунова "Детство".

С первыми аккордами он с Ириной бросился (пустился) в пляс:

Детство, детство ты куда бежишь?

Детство, детство ты куда спешишь?

Не наигрался я ещё с тобой!

Детство, детство ты куда? Постой.

А я хочу, а я хочу опять

По крышам бегать,

Голубей гонять,

Дразнить Наташку,

Дёргать за косу,

На самокате ездить по двору.

Старушки искоса на нас глядят...

              После этих слов Семён Петрович, увлечённый танцем, случайно споткнулся, выставив ногу за габариты своего живота, и со всего размаху саданул тяжёлым каблуком новых туфель не по плитам танцевальной площадки, а немного в сторону, — по лодыжке левой ступни Ирины.

Она взвыла, пошатнулась и свалилась на стоящий рядом стул со словами:

"Ой, как больно и обидно, что закончились мои танцы именно в этот первый вечер моего приезда..."

Её надежда на женское счастье, в ожидании долгожданной мечты о прекрасной ночи, — рухнула в одночасье.

              Ирина трезво осознала, что в очередной раз разрушилась стена из кривых зеркал на мелкие, мелкие кусочки, которые нельзя ни собрать, ни сложить.

Да и пропало всякое желание это делать.

              Он вздрогнул от неожиданности и наклонился над ней, приближаясь к её распластанному, красивому и крепкому телу...

Туфелька Ирины одиноко валялась под стулом; лодыжка опухала прямо на глазах, с каждой минутой становясь всё больше и толще.

Надо что-то делать!

Кто-то из сердобольных зевак приложил платочек, смоченный в прохладной проточной воде фонтана и прикрыл его полиэтиленовым пакетом.

             Семён Петрович быстро сориентировался и устремился в кафе-бар, где кратко и доходчиво объяснил бармену Сергею возникшую проблему и попросил кубики ... л ь д а для холодного компресса Ирине.

Петрович внимательно осмотрел болезненный ушиб с кровоподтёком и отечностью в области лодыжки, — конечность двигалась.

Принесённые из бара ледяные кубики он пересыпал из мельхиорового ведёрка в двойной полиэтиленовый пакет.

Семён аккуратно наложил на травмированное место прослойку из полотенца, для избежания обморожения кожи и уменьшения чувствительности от холода.

На повреждённой лодыжке, в первые минуты прикладывания холодного компресса, кожа стала красной, — появилась пульсация и тепло...

             Приблизительно через тридцать минут приложенный лёд уменьшил отёк и мышечные спазмы в поврежденной части ноги и оказал эффективное обезболивающее действие.

             Лёгкая дымка первой вечерней прохлады опустилась с гор в морскую пучину тёплого южного моря и растворилась в нём.

Многие отдыхающие пошли в свои номера...

             Через пару дней Ирина уже отплясывала на танцах зажигательную "Цыганочку" в окружении нового ухажёра — худенького мужчины средних лет с узкой бородкой. Как будто накануне и не было никакой травмы...

Несмотря на все старания Семёна Петровича, Ирина не простила его за одну единственную промашку, совершенную им в тот вечер, который так чудно нАчался, а закончился — плачевно...

Видимо карты выпали не той масти !

             Лед, помогающий людям облегчить страдания и боль, стал для Ирины и Семена Петровича льдом отчуждения, непонимания и разлуки.

Даже когда растаял лёд, то между ними образовалась широкая, глубокая полынья, через которую нет никакой переправы: ни мостА, ни брода!

И сесть в одну лодку им уже было не суждено...

              На следующий день ранним утром из открытого окна фешенебельного номера Семён Петрович услышал благодатное дуновение ветра, лёгкий шелест листьев и отдалённый шорох набегающей на берег волны.

Морской прохладный воздух проник во все уголки комнаты, стало весело и уютно. Семён вдохнул, как можно больше свежего воздуха и шагнул на залитый солнечным светом балкон...

Море ответило ему шумом разбивающихся о камни берега волн и золотистыми переливами яркого утреннего солнца на брызгах воды.

              У Сёмушки пролетели только первые сутки отдыха на курорте; многое ещё впереди, где возможно будут новые встречи, знакомства и радостные дни...

Прошло три недели.

              Скорый поезд увозил Семёна Петровича с побережья Чёрного моря домой; он мчался через Горячий Ключ, Краснодар, Белая Глина и Сальские степи к себе, — на левый берег тихого Дона.

Машинист поезда в целях безопасного проезда сквозь утренний туман, каждую минуту нажимал на гудок, оповещая окружающих о себе и о людях, едущих в этом поезде...