Шуркины соседи 10/10

Шуркины соседи
Александр Бочаров 55


                    (Юг Западной Сибири, г. Осинники,

                     жилой район шахты № 9, 60-е годы.)

       
                Сева

                Всеволод Липенко, худощавый жилистый мужчина среднего роста, перед уходом на пенсию работал начальником узла связи шахты № 9. Сева родом с Западной Украины; злые языки поговаривали, что корнями он из польских евреев, однако это не мешало ему ни на работе, ни в быту.

                По характеру он довольно строгий и к себе, и к окружающим; временами становится вспыльчивым и жёстким, но это тогда, когда сильно перепьёт или что-то не по нему сделано, как иногда бывает у русских. В эти минуты одна его бровь выразительно приподнимается вверх, а ноздри приобретают удивительную подвижность. Вздёрнутые и слегка вдавленные закрылки носа, в сочетании со строгим взглядом чрезмерно выпученных колючих глаз, создают эффект присутствия в музее, у картины "Иван Грозный убивает сына".

                Сева отходчивый, в обиходе немного игриво-задиристый, что не мешает людям нормально общаться с ним. По натуре он приверженец не стандартного образа жизни, что присуще не многим мужчинам, так как для этого требуется дополнительная нагрузка на нервную систему всех членов его семьи.

                В годы правления Г.М. Маленкова, Липенко выделили участок земли площадью в шесть соток, на котором он построил добротный рубленый дом с подвальным помещением под маленькую котельную для парового отопления. Там же находилась и небольшая кухонька с запасами угля и дров на суровую сибирскую зиму.

                Около дома Сева посадил яблони, груши, вишню, но в огороде ничего не сажал и не выращивал, тем самым постоянно удивлял своих соседей и знакомых. Сарай и другие хозпостройки возводить не стал, установил только туалет на границе с участком украинца, Петра Сапожникова.


                Соня

                Жилистая, миниатюрная Соня, жена Липенко, обладала изумительной гибкостью и подвижностью. В людских гадостях не копалась; жила своей семейной жизнью, прислушивалась к мужу и заботилась о детях.

                За время совместного проживания с Севой она родила четверых детей: трёх девочек и мальчика; успела поработать на шахте № 9 откатчицей, где руками толкала вагонетки, гружённые шахтным оборудованием, лесом, породой и коксующимся углём.

                Откатчица - это устаревшее название профессии горнорабочей, занятой на откатке загруженных вагонеток на горных выработках в шахте.

                Соня к семейному быту относилась своеобразно: еду дома не готовила, а приносила её из шахтёрской столовой.

                Покупала первые блюда, гарниры, котлеты; затаривала бидон и кастрюльки, аккуратно упаковывала и несла домой. Одевалась, по старой привычке, скромно, но со вкусом; курила папиросы "Север" или "Прибой".


                Оксана и скрипка

                Трое детей у Липенко особенные; они отличались яркими, очевидными достижениями в музыкальной сфере. Старшая дочь Оксана музицировала на скрипке, Наташа - на пианино, Андрюша - на аккордеоне.

                А вот младшая дочь Нина, будто в насмешку над всей семьей, выделялась всяким отсутствием талантов!

                Временами в самый разгар летнего сезона, Нинка любила подворовывать вкусную, ароматную малину, растущую на участке Шуркиных родителей, через широкие щели забора, сделанного из горбыля.

                У троих музыкально одарённых детей был свой необычный зритель - Шурка, мальчишка с соседнего двора. Необычность заключалась в том, что паренёк, в перерывах между работами на овощных грядках, слушал живую музыку абсолютно бесплатно, лежа на диванчике в комнате родительского дома. Согласитесь, что такое доступно не каждому, даже в наше время.

Ах, как они играли!

                Красивая музыка лилась в открытое окно из дома Липенко, мимо высокого дощатого забора, сквозь заросли малины и пахучей цветущей черёмухи.

                Изысканная, утончённая Оксана играла выразительно и виртуозно на скрипке с чарующим певучим тембром, похожим на певческий, человеческий голос.

                Музыка скрипки до изумления прекрасна, когда парень её слушал, то душа кувыркалась в счастье и купалась в нежности. На душе было чисто, светло и уютно (радостно).

                Великолепное разнообразие звучания удивляло Шурку, проникая внутрь, в самые потаённые уголки сознания. Скрипка, как инструмент ангелов или дьявола, теребил неокрепшую психику парня.

                Она одинаково быстро поднимала настроение, вселяла юношеский оптимизм, заставляла страдать и переживать за то, что ушло, пришло и возможно ещё будет.

                Голос скрипки походил то на плач любимой девушки, то на пение ангелов.

                Она и пела, и плакала.

Музыка играла на струнах Шуркиной души, вызывала слёзы радости и небольшой грусти.

Вот такой он - Шурка!

                Иногда звуки скрипки как бы останавливали время и уносили юношу в другое измерение.

                Оксана носила в школу скрипку в красивом футляре. На заре своего кустарного музыкального самообразования, Шурка подумывал выкрасть у соседки этот волшебный инструмент, но от такого преступления его удержало простое рассуждение:

"Что я могу сделать с таким прекрасным инструментом?!

Ничего!

Сам не умею играть, да и никогда не научусь.

Продать или обменять на голубей?

Никогда!

Проиграть в карты на улице Островского, около дома Барышникова, где вечерами играют пенсионеры в "ази"?

Нет, это уж слишком!

На глазах у соседей и знакомых нагло выставить на "кон" такое чудное творение человеческих рук?!

Нет, пусть лучше Оксана играет, а я буду её слушать."

                Шурка ещё раз поразмыслил и решил "свистнуть" с Сергеем Сычуговым, у Липенко, две деревянные оконные рамы для обустройства перегородки в своей голубятне.

Однако он был пойман, бит и наказан отцом так, что неповадно стало на всю последующую жизнь.


                Андрей и аккордеон

                В отличие от скрипки, аккордеон Андрея имел особую окраску звучания, которая отличалась способом звукового извлечения самой мелодии штрихами партитуры и особенностями её исполнения.

                Богатая палитра тембров аккордеона, как важная часть выразительности, приятно тревожила Шурку даже тогда, когда он по заданию отца работал на грядках моркови и лука, редьки и чеснока.

                Составляющие музыкальных компонентов: мелодия, бас, аккорд придавали характерный, функциональный смысл звучанию аккордеона.

                Отточенная, живая мелодия разливалась от дома Липенко в разные стороны: мимо двух колодцев, в сторону улицы Мечникова и дальше к поляне, у начала трёх улиц: Дежнёва, Комарова и 40 лет Октября.

                Андрей на аккордеоне четко отделял фразы или части музыки друг от друга, умело усиливал или ослаблял контрасты, подчёркивал сходства или различия звуков.

                Однако младший Липенко был не слишком дисциплинированным парнем. По натуре он - бунтарь и смутьян с неординарными выходками.

                Однажды, когда Шурка и Воробьёв Пашка мирно распивали портвейн в родительском огороде, под тенью раскидистых кустов смородины, Андрюшка демонстративно распахнул дверь своего туалета, установил внутрь табурет, присел и заиграл на аккордеоне в яростном ритме.

Это был вызов!

               Пашка с Шуркой выплюнули не пережёванное сало, быстро перемахнули через забор и крепко подпёрли бревном дверь туалета.

               Стонущие звуки ещё долго доносились из запертого сортира до тех пор, пока не пришёл папа Липенко с работы и не выпустил сына на волю.

               Через неделю после этого, два окна Шуркиного дома кто-то обмазал говном.

               На следующий день парень финским ножом со скрипом отскрёбывал высохшее дерьмо, а из соседних окон дома Липенко неслась бессмертная "Лунная соната" Бетховена.


                В семье не без урода

                Нинка пиликала на всех инструментах, имеющихся в доме, но больше всего - на людских нервах. С рождения она - вампирка; её вампиризм являлся, по существу, духовным голодом, а для сытости было необходимо заимствовать что-то у других, так сказать - пить саму суть из чужой жизни.

                Младшая дочь дяди Севы, омерзительно орущая, сопливая и лживая особа. В возрасте трёх-семи лет она часто копошилась под ногами у ребят, играющих в переулке Островского; вынюхивала информацию про их проделки и ябедничала родителям. За стукачество она получала шлепки и подзатыльники от мальчишек.

                По поручению отца Андрюшка нянчился с ней. Но ведь всему был предел; и, когда младшая сестра сильно доставала его, он слегка бил Нинку и убегал на улицу играть с пацанами.

                Вечером соплячка жаловалась отцу и дядя Сева ставил в угол провинившегося сына. Подлая сестричка демонстративно шныряла туда и обратно мимо наказанного брата, ехидно корчила всевозможные гримасы и показывала фигушки.

                Летом Нинка любила воровать малину из Шуркиного малинника, ветки которого густо свисали вдоль забора во все стороны. Толстые высокие кусты ломились под тяжестью спеющих ягод.

Всякий раз, объедаясь, она мурлыкала под свой грязный нос:

"Ох, какая вкусная чужая малина!"

                Дети Липенко родились в одной еврейской семье, у одних родителей. Казалось бы, что у них должна быть одна и та же наследственная предопределенность, но увы, как будто в надругательство над этой "предопределённостью", Нинка исповедовала другие "ценности" и жила иной жизнью: завидовала, злобствовала, ненавидела, сплетничала, врала.


                Увлечения

                Различные увлечения делают жизнь человека яркой и интересной. Приятные занятия отвлекают от однообразия, помогают в трудные минуты, а иногда приносят и дополнительный заработок.

                Любимые увлечения становятся маленькой слабостью и сильной страстью, они раскрывают человека с новой стороны.

                У Всеволода Липенко было много пристрастий: книги, радиотехника, пчеловодство, селекция, шахматы, мотороллеры, овчарки, быки и лошади. Делами он занимался с энтузиазмом, можно сказать, - на душевном подъёме, а иногда и на таком взлёте, что это было непостижимо для ума обычного человека.

                Разносторонние интересы и неуёмная энергия дяди Севы приятно удивляли Шурку. Парень уважительно относился к Липенко, прислушивался к его мнению и восхищался работоспособностью соседа.

                Липенко собрал хорошую домашнюю библиотеку: художественные книги заполняли многочисленные шкафы, полки; тома "Большой Советской Энциклопедии" (БСЭ), наиболее известной, как полная советская универсальная энциклопедия, украшали центральную часть зала его дома.

                Дядя Сева разрешал Шурке пользоваться книгами; соседский парень бережно обращался с литературными изданиями: полученный томик оборачивал белой бумагой, вставлял закладки, и самое интересное это то, что во время чтения парень никогда не кушал и не ходил в уборную с книгой.


                Селекция

                В начале 60-х годов Всеволод Липенко увлекался трудами И.В. Мичурина; высаженные на участке плодовые деревья нуждались в надлежащем уходе. Длинными, зимними вечерами он сидел за книгами, приобретая знания по весенне-осенним работам в саду; изучал, как правильно проводить: обрезку, побелку, подкормку, опрыскивание яблонь и груш; как рационально использовать органические и минеральные удобрения.

                Всё это важно, но главное для него было другое: необходимо в жесточайших зимних условиях повысить зимостойкость плодовых деревьев. Липенко замахнулся на селекционные работы в своём саду.

                По его мнению, существующая защита деревьев от сибирских морозов была малоэффективна; укутанные на зиму саженцы часто подмерзали , а многочисленные укрывные материалы обеспечивали надёжную зимовку лишь грызунам, от которых страдала кора деревьев. Необходимы наиболее морозоустойчивые сорта яблонь и груш с хорошими вкусовыми качествами.

                Весной, облачившись в яловые сапоги и модный спецкомбинезон со множеством карманов под инструмент, водрузив на голову кепку, Всеволод скрещивал яблони с другими сортами яблонь или груш. Он проводил прививку двух культур: копулировку на косой срез черенками, а чуть позже - окулировку, прививку почкой.

                Скоро его селекционная работа принесла свои плоды: сочные, вкусные фрукты радовали не только хозяина и его семью, но и ребят с соседнего двора.
                Вот так и жили на земле Сибирской самобытные люди.