Комментарии пользователя
Ага, Люся прикольная)
Ага, сам ржал, когда сочинял. Прикольно влезть в шкуру жителя советской деревни и попытаться уже из неё взглянуть на мир)
Тогда бы я назвал его просто Вальтер. К чему инеллигентские церемонии разводить. Ну и обзывать его рогоносцем у меня основания не было)
Ага, к тому же не зря появилась поговорка: «Закон что дышло – куда повернул, туда и вышло.»)
Ага, дикаризм какой-то. Вот даже в островных карибских государствах… казалось бы, там местное население только недавно с пальм слезло и мечтает поскорее забраться на них опять, но там везде строжайше соблюдаемый закон: зона 50 м. от берега не может быть чьей-либо собственностью. И кто угодно может прийти на любой пляж, будь там хоть отель для наикрутейших иностранцев.
Ага, кой-кому прям невтерпёж его тормознуть. Эх, люди-люди, вечно они норовят пальцы в розетку сунуть)
Ага, в какой-то момент надоест шарику крутится, скажет: «Всё! Устал...» И тормознётся)
А я помню, уже тогда – году в двухтысячном, там поставили шлагбаум. Он тогда был ещё открыт, но уже чувствовалось, что чтой-то затевается. А вообще, я не знаю, что там сейчас. Может, какой-нить коттеджный посёлок.
Ага, лишь трава по-прежнему зелена и сорокаградусная горючка всё так же прозрачна. А в остальном...)
Не, платный въезд для отдыхающих. А как карьеры они давно не работают. Их закрыли ещё в советские времена – после окончания строительства Мурманской трассы. Потихоньку они заполнились водой, и сейчас там благоустроенная платная зона отдыха.
Ага, там тоже так себе карьеришки. Площадь у них большая, но мелкие, сволочи. Видимо, берега подмываются и осыпаются. Площадь увеличивается, а глубина наоборот. Я там был последний раз лет двадцать назад. Они тогда ещё были бесплатными и сильно загаженными.
Ага, неназоливый звук гармони и такой неназойливый запах дрожжей от стоящей у печи сорокалитровой ёмкости с брагой)
Ага, деревенский дом без печки – это всё равно что лениградский парадняк без банки для окурков и табачного пепла. А уж про пол с подогревом я лучше просто промолчу)
А на Коркинских, на мой взгляд, жуть. Везде ощущается надругательство над природой. Сейчас, говорят, они стали чьёй то собственностью, их окультурили и сделали платный въезд. Не знаю, давно там не был.
Ага, где ещё узнать подробности о жизни в деревеньке Челябинской области, как не в Нью Йорке)
А в больничке – ага – то, чему в обычной жизни не придал бы значения, запоминается как школьный выпускной)
Ага, нормальная трава, а не это газонное убожество с извращённым генкодом. А про печечку я вообще молчу. Я сейчас отчётливо вспоминаю звук задвигаемой или отдвигаемой заслонки и грохот сброшенных на пол полешек. И, если они зимой принесены из уличной поленницы, то ворвавшийся в комнату запах зимней свежести.
Ага, чем ближе к природе, тем меньше дурацких мыслей лезет в голову. Даже Лев Толстой знал толк в простой жизни)
Нееее, это провинциальный шахтёрский городок в Челябинской области. Сам я там не был, но как-то лежал в нью-йоркской больничке, и там работала русскоязычная медсестра – Люда. Она родилась в деревне Тимофеевка – недалеко от этого Коркино, потом переехала непосредственно в Коркио, оттуда в Челябинск, а из него в Нью Йорк. Вот она мне и рассказала про свои детство-отрочество-юность. Как они держали «порося и курей», как соседом был дед Антип, а Груша приходилась ей родной тёткой. Как в неё – шестнадцатилетнюю Люську – влюбился местный партийный функционер сорока лет от роду. Влюбился по серьёзному, без непристойных намерений. Заикался и бледнел в её присутствии. В общем, это о жизни Челябинской области.
А в нашем Коркино я тоже не был. Только на Коркинских «озёрах», которые в сущности являются не озёрами, а системой карьеров, из которых брали песок для строящейся Мурманской трассы.
Это-то ещё приличный водоёмчик, а я видел как двое взрослых дядек ныряли в пожарный водоём садоводства – болото, полное головастиков и всякой гадости.
Ага, красота там. И всё время мозжечок выклёвывала мысль: "Зачем я живу в этом идиотском городе, если рядом полно таких благостных мест." Сразу вспоминается песенка «Нау»:
Мы будем жить с тобой в маленькой хижине
На берегу очень быстрой реки.
Да эти пройдошистые садоводы, по-моему, мгновенно узнаю́т обо всех окрестных водоёмах типа луж и сразу начинают их уродовать.
Да я тоже говорил о «нашей» ленинградской Карелии – о перешейке. Там даже в окрестностях Зеленогорска шикарные озёра. По крайней мере были в советское время. Торфяные, чистые, очень глубокие – прямо с берега ныряешь. А дальше – в сторону финской границы – я лучше и говорить не буду, а то сразу скачусь в дешёвенький пафос.
Соленая волна шлифует гулкий берег,
И кружит гоелан, и яхты режут гладь...
Спасатели орут, но я – глухой тетеря –
Буйками пренебрёг, приняв на грудь «ноль-пять»)
Посадит, посадит – обязательно. Лет, думаю, на восемь. И все душевные терзания уйдут. Придут другие)
А любовница, живущая вместе со своим любовником, уже переходит в разряд «гражданские жёны». А если нужно придать всему этому уничижительный характер, то в «сожительницы»)