Комментарии, полученные пользователем

А марки собирали?)

Так и знал, что наврал: 1926 г, Ленинградский гуглит N* 4438 тираж (аж!) 4150 экз, 2-я тип. Транспечати НКПС им Лоханкова, ул. Правды, 15, кажется, по сей день там))

Видите, Вы были устремлены в будущее. А я в прошлое: трофейная камера, кинжал или бинокль, простите за банальность - будёновка, английская готовальня с инструментами из бронзы и слоновой кости, гигантская пятнистая каури с высверленной спинкой (все недоумевал, зачем дырочка, только сейчас догоняю: изначально раковина была шляпкой штопального грибка), с пожелтевшими страницами «Занимательное Стихосложение» 1923 г., тираж 1200 экземпляров (лень подняться в библиотеку и уточнить)) или «риторика» 1823 г. были моими сокровищами))

Дайте людям понять,

кто вы,

И они будут вам

рады.

Ты никто, когда дом -

новый,

Даже если он бо-

гатый.

Чтоб соседи заце-

нили,

Заруби на носу,

друже:

В доме нужен чулан,

или

Хоть какой-то сундук

нужен.

Чтоб топорщил вовсю

гвозди

На балконе, на ве-

ранде,

Чтоб открыть его, и –

гостю

Обозначить кивком:

«Гляньте,

Вот вам бакулюм дра-

коний,

Вот Аленушки-на

лента...»

Это выглядит как –

корни,

Это делает нас –

кем-то.

Это круче, чем скотч-

виски,

Чем любые со стен

маски,

Это будто бы про-

писка,

Будто прожил всю жизнь

в сказке.

Философский вопрос: где искать свободу... )

Сначала хватало, кажется... в начале семидесятых... впрочем, сам не покупал: я был по книжкам, а не по джинсам)) У меня имелся приятель, который фарцевал со школы ещё, он постоянно пытался меня просветить на предмет что круто, и откуда. Наверно, видел во мне перспективного клиента, а лучший покупатель - это покупатель просвещенный. Или просто из любви к прекрасному...  Но от меня понятие бренда в юности как-то ускользало, возможно, потому что я был совершенно равнодушен к музыке... Для меня олицетворением качества могли быть маузеровский штык, яровский рюкзак или там титановые кошки... Кремона или Резоната, на худой конец))) Хотя, на девочках джинсы нравились... Но я тогда не въезжал, что это и джинсы в том числе))

Здесь судить не берусь: избалован доступом к медицинскому... Хотя случалось наблюдать за центрифугированием БФ 2 при помощи сверлильного станка и экстракцией спирта из гуталина, которым мазали белый хлеб, нагревали на отопительной батарее, вакса счищалась, а пропитавшийся кайфом мякиш употреблялся внутрь)) Но это было на границе восьмидесятых, а здесь, как я понимаю, речь о 

Я б убежал туда из настоящего, в уютное и доброе тогда, где телевизор называли ящиком, и не текла горячая вода неделями во время профилактики, где папиросы вместо сигарет, где дети в землю зарывали фантики под стеклышком. И это был секрет.

Где на углу мерзавчик было можно и - позавчерашний пирожок при нем, где громыхали кости доминошные, и жарко обсуждался ход конем.

Где точно знали: есть такая партия, а господи - еси на небеси. И были не законы, а понятия, и, кто себе позволить мог, носил спортивные костюмы из эластика, и где у всех районных королей предел мечтаний - шерстяная мастерка, за семьдесят, по- моему, рублей.

Где постоянно не хватало третьего, а два вторых - увы, не все могли... Где суммою трехмесячной стипендии оказывался Wrangler или Lee, где из Союзпечати глазки строили одни и те же мордочки актрис, где верили в сквозняк и санатории, и что от кед бывает ревматизм...

Когда б они там стали дурью маяться, и взяли интервью на злобу дня, я бы сказал, что времена - меняются...

А то они не знали без меня!

))

Гул в ушах. Увидел Пастернака

в гастрономе. Он стоял, как бог.

Улица, фонарь, аптека...Зябко.

Пригляделся - Пастернак ли, Блок?..

Что-то перепуталось, ребята,

в этом гастрономе этим днём.

Ну и ладно, - взяли всё, что надо

на троих и выпили втроём.

Полагаю всё дело в горлышке: у лосьона оно значительно шире. А одеколон приходилось буквально вытряхивать!

Даже называвший болты шурупами командир ремонтного взвода прапорщик Газиев пил не «Тройной», а «Русский лес»)))

Ленинградский! Это ещё смотря, какой «Ленинградский»!

— Упс! – отмечает взор мой меткий,—

Похоже, мы почти в беде:

Стоит рядами Клара Цеткин

На полках. А Урицкий – где?

Неужто, побери их Ленин,

По ходу закулисных дел

Врагами он опять застрелен,

Раз Питер вновь осиротел,

Раз увеличивает Клара

И так нешуточный объём

Торговли Беломорканалом,

Набитым резанным тряпьем?

И – хоть кидайся под трамваи,

Пролетариат, протеста из:

Не косяки же набиваем,

Нам табаку бы, а не гильз...

И – раз! – Из недр народной гущи

Несёт бывалого меня

За угол, и за следующий,

Туда, где тачку наклоня

И сдвинув кепку на затылок

Передовой когда-то класс

Рабочий штабеля бутылок,

Приводит в трепетный баланс.

— Земеля, хошь опехмелиться?

— Ну, дык! (бутылок звонкий стук)

— Не двадцать две даю, а - тридцать

За пачку: трёшка - десять штук!

— Чичас! У нас он лучший в мире,

Идёт буквально на ура.

Свежак: с конвейера четыре

Вчера... или — позавчера!

И таки обернулся живо

(Вот: стимул порождает прыть)

— Кури во здравие, служивый!

(Не на здоровье же курить?))

Урицкий брендом был недаром,

А Клара, извините, плиз,

Была такая божья кара 

Построившим социализм!

Фиделя же и Рауля я видел лично. Общение с первым стоило ему сигары, а обмен взглядами со вторым стоил мне двух сломанных рёбер)))

Мы жили веселее))

Мне за морями снится часто,

Что на свидание к тебе

Иду, и гродненская "Астра"

Повисла на моей губе...

Вот я затягиваюсь сладко

В последний- препоследний раз...

Сгорела "Астра" без остатка:

Взяла пример с беспутных нас!

И я с губы сдуваю пепел,

Дым направляя в высоту,

Где в невозможно синем небе

Похожий след оставил "Ту"!

Но тут ко мне подходит немочь

В числе примерно четырех,

И немочь громко просит мелочь,

Как будто я уже оглох...

Моя ушная перепонка

Звенеть не любит задарма,

И руку с цепью от "Орленка"

Я вынимаю из карма...

 И все равно были детьми:

«Никого не будет в доме: хошь скучай, а хошь – дичай,–

Я сказал подружке Томе,— приходи ко мне на чай...

Мир наш тесен и нескромен, но на этот, Тома, раз

Никого не будет в доме. Кроме сумерек... и нас!»

Велики на пол размера туфли мамины (Увы!),

Но в руках стихи Превера и большой кулёк халвы,

И по тротуару мелко – каблуки звончей монет,

И она спешит на стрелку... а заварки в доме нет!

В синем свете загорело – силуэты острых скул,

Поэтического реа-лизма яростный разгул:

Вам, читатель, незнакомым показался мир бы, где

Делово варила Тома кофе в турке на плите.

Скажи мне друг, на льду 12 устриц

Ты тоже ненавидишь всей душой?

Закуску в виде квашеной капусты

Ты чтишь, от шампиньонов отрешён?

Пусть мне, как псу, не оторвать глаза

От марок, упомянутых Ремарком,

Но я во сне, рифмуя со "в слезах",

Глушу портвейн неиностранной марки.

Ни пальто, ни стиля иностранного...

Жизнь моя! Иль ты приснилась мне?

Словно я, похмелием израненный,

Простоял за водкой в шушуне.

Ясно. Рафинированные интеллигенты... У нас в школе была только одна доска с фотографиями: «Наши ученики - чемпионы Европы». А старики мои пару месяцев назад проговорились: сидели тут и вспоминали, каким ты был хорошим мальчиком: четверть пацанов из твоего класса - села, а ты нет! 

когда реально загудит в ушах,

страшнее наши руки калаша,

мы гениальны и непобедимы

и только смертью мы остановимы

))

Проще найти пятый угол, чем златосередину. (нардная мудрость)   ))

С уважением, Олег Мельников.

Ничего, зато поговорили,

а другим - и вовсе не словца...

Выпьем - цинандали с чахохбили,

водочку с кусочком холодца!

))

Гул в ушах. Передо мною - Муза.

чтобы лучше слышать - выпью чуть.

Алкоголь - проливом Лаперуза

плещется и - не перешагнуть.

Но во мне упрям и вечен поиск

истины, подмостков и вина.

Чаша? - Даже море мне по пояс.

Только чаша, видимо, без дна.

))

"Ты гений, старик!" - так тогда говорили друг другу молодые творческие люди :))

Наступает ночь на дачке,

Достаёт перо пиит)

И сосёт его, страдальц,

Смотрит в небо и кругом.

Дача, полночь, губы, пальцы -

Всё в чернилах у него.